— Угу…
— Отлично! То, что нужно для начала!.. Дышать не забывай.
Точно! Я сделала шумный выдох, отчего Лютый вдруг легко рассмеялся.
ШО-О-ОК! Я вдруг поняла, что никогда не слышала его смеха! Более того, я не могла вспомнить даже момент, когда бы он улыбался! У него был приятный смех — мягкий, словно пушистый снег, который лежит ровным покровом на спящей земле, переливаясь, словно волшебные блестки в свете луны. Не такой низкий и рокочущий, как у Янтаря. Не такой бархатный и обволакивающий, как у Севера. Невероятный! Он был просто невероятный!
— И кружку поставь, пока сама не обожглась и меня не ошпарила.
Лютый снова хохотнул, когда я сделала это в ту же секунду, совершенно не задумываясь.
— Всегда бы ты так слушалась! Проблем бы было меньше сейчас.
— Прости…
— Ладно. Не об этом речь сейчас, принцесса лесов.
Странно, но, сидя на длиннющих ногах Лютого и ощущая его морозный аромат, я не чувствовала себя скованной. Моя семья. Моя поддержка. Мои медведи. Даже он. Ворчливый, холодный, отрешенный, вечно недовольный… но с розовым пузиком. Как тот морозный ежик.
— Любишь Севера…
Внутри задрожало всё… даже напряженный копчик на коленке Лютого, и наглые мурашки стали радостно выползать изо всех мест, даже труднодоступных, чтобы раздеться и с визгом забегать по коже, размахивая своими трусиками, спотыкаясь, когда понимали, что рядом не Север, а Лютый. Ну хоть с визгом не убегали, и то ладно...
— Люблю…
— Я не спрашивал вообще-то. Это и без тебя видно. От ваших феромонов даже у Урагана каменный стояк круглосуточно… — На моё хихиканье и покрасневшие щеки Лютый усмехнулся, продолжив: — А теперь вопрос на засыпку: если любишь, зачем сегодня убегала? Что в твоей голове опять творится, девчонка?..
Мурашки испарились, будто их никогда и не было, и к горлу снова стал подбираться колючий ком.
— Я проклятье рода Севера… Его кровь уникальная… А я… Со мной она… пропадет.
Рука Лютого обняла меня сильнее, но бер почему-то усмехнулся:
— Кто тебе такое сказал? Чистая кровь бера не молоко, которое может пропасть, девочка…
Хотелось ущипнуть его! Я с таким трудом пыталась рассказать, а он совершенно не понимал, не чувствовал мою боль…
— Лютый…
— Не понимаю, в чем проблема.
— Не понимаешь?!..
— Нет. Ты в принципе не способна выносить бера. Ты мелкая, хрупкая. Ребенок тебя изнутри порвет, потому что будет сильнее тебя даже в утробе. Север никогда не допустит, чтобы такое случилось: ты — жизнь его.
Ой… Так а мы же уже... «пометились», и весьма конкретно!
— Лютый... А что, если я уже?! — судорожно и смущенно пискнула я, вцепившись в его руку.
Очередной смешок за моим затылком был весьма красноречивым и говорил, кажется, что можно было расслабиться?
— Нет, Мия.
— Может, тесты сделать?
— Не глупи! Во-первых, я бы почувствовал. Я и все остальные беры. А во-вторых, разве в дикой природе медведи… э-э-э… — Лютый почесал свою щетинистую щеку, на секунду призадумавшись, — находят себе пару круглогодично, когда им вздумается?..
Та-а-ак, уроки биологии пошли.
— Ну… нет. Только в определенный период года…
— Да. Вот и от бера ты можешь забеременеть только в определенный период года, а не постоянно. А этот период еще не наступил.
Ла-а-адно, хотя бы об этом не беспокоиться... Пока что. Думать про беременность и прочие прелести вынашивания больших и сильных берчиков можно и попозже, а вот…
— Но, Лютый... Кровь Севера…
— Уникальная, я помню. Но разве сумасшедший старик не рассказал тебе о том, как рождаются истинные беры? Чистокровные. Чтобы сила крови сохранилась…
— Медведицы…
30 глава
В голове щелкнуло еще до того, как Лютый вдруг ущипнул меня за щеку:
— И?.. Проблема в чем? Будешь ревновать к медведице? Считать ее любовницей своего мужа? Думаешь, Север будет бегать к ней ночами с ромашками и мед носить?.. Поймает, когда надо… Э-э-э... Ну, в общем, бера заделает, потом подождете — и будет вам сын. Ваш. Родной. Маленький. Будете воспитывать и не вспоминать больше про медведицу. Ты будешь живая и здоровая. Север — довольный и спокойный. А ваш — малыш большой и здоровый... Так в чем проблема?..