Я больше не пыталась спрашивать их о том, кем они были.
Не пыталась что-то узнать, в глубине души понимая, что те рассказы и легенды, что я слышала от дедушки, оказались правдой.
В течение этих нескольких часов каждый из мужчин подходил к Северу, осторожно прислонялся своим лбом к его и что-то тихо говорил.
Кажется, они были дружными и искренне переживали за своего товарища.
— Нам пора, — выдохнул Туман, откидываясь на спинку и кивая на алеющие снизу облака на бескрайнем небе за стеклом. — Скоро рассвет.
Видимо, это означало, что Лютый скоро вернется, и они не хотели быть застигнутыми врасплох.
Я их понимала.
Тяжело было выносить холодный пронизывающий взгляд на себе двадцать четыре часа в сутки.
— Спасибо белочкам за печенюхи, — улыбался Янтарь, поднимаясь из-за стола и, как всегда, легкой походкой шагая к двери вслед за Туманом и Ураганом, словно был облачен в дорогую одежду, а не в костюм Адама.
— Обязательно передам им при встрече!.. Янтарь, — он обернулся уже на ступенях за порогом, и мне пришлось снова запрокидывать голову, чтобы заглянуть в его глаза, игнорируя его наготу, — я не могу выходить из дома?
Мужчина чуть нахмурился.
— Прямого указания не было, но тебе лучше оставаться за стенами. Так будет безопаснее для тебя.
— Безопаснее от Лютого?
— От чужих.
— Что, прости?
Янтарь поморщился, быстро осмотревшись по сторонам, словно у каждого листика и дерева были уши, прежде чем сдержанно произнес:
— Те медведи, что напали на тебя и Севера. Они вернутся. Это вопрос времени. И мы должны быть готовы к нападению. Поэтому тебе нужно быть в доме как можно чаще.
Внутри меня разверзлась темная пустота, полная ужаса и омерзения.
Не прошло еще и суток с того момента, как те три медведя были жесткого убиты Лютым.
Их рев всё еще стоял в моей голове, как бы я ни хотела об этом не думать.
Тяжело сглотнув, я покосилась за пределы поляны вокруг дома, пытаясь отыскать изувеченные трупы, но, к счастью, в полумраке отступающей ночи не смогла увидеть ничего.
— Они вернутся отомстить вам за смерть своих?
— Не знаю, Мия, — голос Янтаря странно дрогнул, и он впервые отвел глаза в сторону, когда говорил со мной.
Это было ложью.
Он знал, зачем они придут и для чего будут биться, но видимо, я об этом знать не могла, как и обо всём том, что касалось их необычного вида в целом.
— Почему ты спросила об этом? Ты хотела куда-то пойти?
Янтарные глаза снова смотрели на меня, чуть прищурившись, когда я быстро кивнула в ответ:
— Хотела пойти в баню.
Слыша, как он прыснул от смеха, я лишь сокрушенно покачала головой, начиная улыбаться в ответ:
— И это не смешно! На мне тонна грязи, травы, крови и… чего только на мне нет! Я просто хотела помыться, но раз так, придется сделать это в доме.
Видя, как шаловливая улыбка изогнула уголки красивых губ Янтаря, а его яркие глаза озорно засияли, я лишь погрозила пальцем, демонстративно фыркнув, как часто это делали мужчины:
— И не вздумайте подсматривать!
Его тело было таким же твердым и горячим, как у Севера, когда я легко вытолкала его с лестницы под легкий смех, закрывшись и зашторив все окошки на время, чтобы ничьи любопытные медвежьи морды неожиданно не появились, маяча своими черными носами.
Соорудив некое подобие ширмы и поставив ее так, чтобы я была скрыта со стороны двери и окон, но могла видеть Севера, я с трудом притащила большой таз, наполнив его уже прилично остывшей водой.
Сил уже не оставалось, даже чтобы согреть себе воду.
Было не похоже, чтобы Север неожиданно мог очнуться, но на всякий случай, прислушиваясь к его тяжелому дыханию, я быстро стащила с себя грязную разорванную рубашку и штаны, понимая, что эти вещи проще сжечь, чем попытаться реанимировать.
Вода была исцеляющим источником, и, смывая с себя траву, грязь и засохшую кровь, я наконец почувствовала себя намного лучше и бодрее, свыкаясь с мыслью, что мир никогда не станет прежним.
И что мне осталось жить ровно столько, сколько Север будет без сознания.