Я не сразу заметила, что на пороге стопились мои братья во главе с Лютым, который всматривался в пелену полярной ночи, выглядя при этом весьма удивленным.
Лишь услышав вопль Янтаря «Да ла-а-адно!» и его хохот, я недоуменно обернулась в желании покрутить пальцем у виска, понимая, что снова что-то происходит, потому что все мои беры улыбались: кто-то недоуменно, как Нефрит, кто-то совершенно радостно, как Янтарь или Север, а кто-то был Лютым, чьи глаза, казалось, скоро просто полезут на лоб.
Слушайте, я начинала совершенно искренне любить заснеженный лес, что прикрывал собой одну сторону нашего большого общего дома, потому что из него каким-то волшебным образом всегда выходил тот, кто в конце концов приносил только радость. И всматриваясь в него до ломоты в глазах снова, я понимала, что сейчас просто зарыдаю и завизжу от радости, потому что скоро на опушке леса показались высоченные стройные фигуры тех, кого я бы смело назвала беровыми эльфами. Белокурые, высокие и сильные до невозможности — отряд полярных вышагивал совершенно бесшумно и плавно, словно они были сотканы из лунного света… А во главе них шагал Свирепый, мягко улыбаясь в темноте тем, кто столпился на пороге, радостно приветствуя прибавление.
— Беги, брат, беги, — сокрушенно покачав головой, выдохнул Лютый, когда, взвизгнув, я помчалась сломя голову к тому, за кого мое сердце не переставало болеть ни единой секунды, с тех пор как мы оставили земли белых. Лишь на секунду Свирепый явно растерялся, видя, как я мчусь к нему, но не стал слушать совета своего брата, неожиданно опустившись на колени в рыхлый снег и чуть склонив голову, когда я со всего лету почти врезалась в его большое горячее тело, пытаясь безуспешно затормозить и повиснув на мощной шее и ощущая его ладони, которые совсем чуть-чуть прикоснулись к моей спине.
— Здравствуй, Мия!
От звука этого голоса и очаровательной улыбки Свирепого, когда на щеках появились ямочки, я быстро вытерла слезы, улыбаясь так широко, что щекам было больно.
— Свирепый! Ты пришел!
— Все люди так здороваются? — как всегда, осторожно и мило поинтересовался бер, не пытаясь убрать меня от себя и подняться с колен, даже когда услышал насмешливый голос своего брата над нами.
— Нет, это только наша лесная принцесса такая. Со временем привыкнешь и не будешь удивляться.
Подняв меня за шкирку и отцепив от своего брата, Лютый протянул большую длинную руку, помогая Свирепому подняться для настоящего медвежьего приветствия, пробормотав:
— Ты как здесь оказался?
— Не смог оставаться в стороне от битвы.
— А старик?
— Перебесится — никуда не денется, — отмахнулся Свирепый, разворачиваясь к остальным братьям, которые уже были на подходе, широко улыбаясь и протягивая руки, чтобы поприветствовать того, кого мы не ждали, но были несказанно рады увидеть. Прижавшись щекой к прессу Севера, я с улыбкой наблюдала, как беры здороваются, переговариваются и шутят, потому что Свирепый, словно ангел-хранитель, принес с собой то, чего нам так не хватало, — надежду. Теперь на нашей стороне было еще больше чистокровных, невероятно сильных и специально обученных войне беров.
Кажется, силы должны были уравняться.
32 глава
На секунду замерев, когда в воздухе повисло напряженное молчание, оттого что на улицу вышли наши кадьяки, а полярные беры тут же напряглись и застыли, я опасливо покосилась на Севера и Нефрита, который с улыбкой сделал шаг вперед, не спеша подойдя к нахмурившемуся и напряженному Свирепому, первым протянув ладонь, которую прокусил так сильно и смачно, что его багровая кровь тут же закапала на белый снег:
— Я — нареченный бер Нефрит из рода кадьяков. Нерадивый брат Севера и тот, кто должен был умереть от руки палачей еще семнадцать лет назад. Для меня будет честью сражаться и умереть рядом с родом полярных.
Кажется, Нефриту впору было задуматься над карьерой актера, а не модели! Вот только моя душа застонала, оттого что бер произнес каждое слово искренне, без доли лукавства и шуток.