— В туалет?
— Да! Людям иногда надо ходить в туалет. Я думала, ты в курсе.
Прозвучало это довольно резко и совсем уж неуважительно, но было поздно просить прощения или каким-то образом загладить свою вину, когда босые ноги Лютого перед моими глазами развернулись в другом направлении и ушли, как всегда, совершенно бесшумно.
— Мия!
Я вздрогнула, когда услышала низкий голос Янтаря.
Ну хоть кто-то решил заявить о себе заранее, а не ломиться сразу.
И до чего же было стыдно перед Лютым!
Теперь я знала, что точно уже не смогу смотреть в его глаза, даже если когда-нибудь у меня еще будет такая возможность, что, конечно же, было весьма маловероятным.
— Я здесь! Сейчас приду сама!
Натянув рубашку почти по самые колени и начиная дрожать не то от ночной промозглости, не то от произошедшего, я поспешила на поляну обратно к мужчинам.
Они стояли по-прежнему рядом друг с другом — высокие, огромные и, как обычно, обнаженные, ожидая моего появления.
Втроем.
— Ты в порядке? — трое мужчин подошли ко мне совершенно бесшумно и стремительно, и Янтарь осторожно коснулся кончиками пальцев моей щеки, отчего я задрожала от холода еще сильнее, потому что рука Янтаря была, как всегда, горячей.
— Да, всё хорошо.
— Выглядишь бледной. Сейчас дорога будет лучше, впереди только мох и земля, теперь наконец выспишься, — Янтарь махнул рукой куда-то вперед.
— Меняем направление? — чуть нахмурилась я, и мужчины закивали головами, а Янтарь подхватил меня на руки, усаживая на телегу рядом с Севером, который по-прежнему не шевелился, лишь ровно и спокойно дышал, словно просто спал.
— Да, идем к Черной горе.
— Куда?
— Туда, — чуть усмехнувшись уголками губ, еще раз махнул рукой Янтарь, подмигивая.
Туман и Ураган обратились в свое медвежье обличие, зашагав туда, куда только что махнул их брат, а я услышала над собой грозное и настойчивое:
— Не доводи меня до белого каления, девочка! Приляг уже Северу под бок. Не хватало еще, чтобы ты простыла и заболела!
Воистину только этого не хватало для полного счастья.
Хотя можно было представить, как будет рад Лютый, если это случится и его предостережения не брать меня с собой оправдаются с лихвой.
Должно быть, именно поэтому я послушно вытянулась у бока Севера, тут же почувствовав, как его тепло обволакивает меня, даже если мы были укрыты всего лишь простынею.
— Почему мы идем к Черной горе? — тихо спросила я, пока Янтарь был рядом и в обличии человека.
— Там живет еще один хранитель.
— Как был мой дедушка?
Ведь именно так однажды назвал его кто-то из братьев-необоротней.
— Да. Возможно, он сможет понять, что происходит с Севером.
Я осторожно обвила одной рукой горячий торс воина, прошептав в его мощное плечо, чувствуя подступающую горечь и волнение:
— Прости меня, я сделала всё, что только умела и знала.
— Это не твоя вина, Мия. Мы сами не знаем, что с ним происходит. Судя по всему, Север поправился уже достаточно сильно, чтобы мог передвигаться самостоятельно, — яркие солнечные глаза Янтаря сверкали даже во мраке ночи, когда он растерянно смотрел на своего брата. — По крайней мере, он жив, он дышит, а с остальным, надеюсь, разберемся позже, когда доберемся туда.
Переведя взгляд на меня, Янтарь нахмурился, словно принюхиваясь, чем жутко меня смущал:
— Ты можешь не делать так в отношении меня?
— Нет. Так мы узнаем мир и всё, что нам нужно.
— И что ты пытаешься узнать обо мне? Ты можешь просто спросить, и я отвечу.
— Ты словно пропадаешь, — будто специально, Янтарь глубоко втянул в себя воздух, склонившись надо мной, как гора из плоти и крови, упираясь мощными руками в бортики телеги по обе стороны от меня. — Словно таешь. Не могу понять, что происходит. Словно из тебя уходят силы.
А вот это было неожиданно!
Я во все глаза уставилась на Янтаря, не в состоянии поверить в том, что они и правда способны чувствовать настолько тонко.