Я тяжело сглотнула, но поняла, что ответить мне уже нечего.
Это нужно было просто запомнить и иметь в виду.
— Почему кадьяки убили моего деда?
Север нахмурился, чуть дернув плечом, и на секунду задумался.
Он словно не мог решить, стоит ли мне говорить это или нет, глядя при этом так пронзительно и серьезно.
Но в конце концов выдохнул.
— Хранители как связь миров. Они живут на границе между людьми и зверьми. Беры не могут пойти в человеческую больницу, если раны слишком серьезные. Берам запрещен вход в мир людей. О нас не должны знать. У нас есть только хранители с их знаниями, их совестью и законом. У каждого из четырех родов берсерков есть свой хранитель. Без него род считается обезглавленным.
Вспоминая слова тетушки Зои о том, что территория бурых лежит ближе всех к кадьякам и они пострадали раньше всех, я содрогнулась, начиная понимать хоть что-нибудь.
— Дедушка был хранителем рода бурых?
Север молча кивнул, глядя на меня всё так же пронзительно.
— А почему они охотились за мной?
— Ты была единственным потомком хранителя и могла занять его место.
И я займу его.
Теперь я понимала это отчетливо и была настроена решительно.
Я не оставлю свой лес и род бурых, даже если их осталось очень мало.
Со временем я всё узнаю лучше, всё пойму и научусь быть нужной берсеркам.
Но пока мы были здесь, кадьяки шли вперед, каждый день убивая всё больше и больше жителей лесов, отчего тошнота подступила к горлу, и Север шевельнулся на своем месте, явно готовый броситься ко мне.
— Зачем они делают это, Север? Зачем они начали убивать остальных?
Вопрос был скорее риторическим, ведь я слышала разговор Лютого и тетушки, сделав вывод лишь о том, что им нужны новые земли.
— Кадьяки — очень кровожадный род, — тихо проговорил Север и отвел глаза от меня.
Он молчал какое-то время, а потом тихо добавил:
— В берлоге ты сказала, что прощаешь меня за смерть своего деда. Это так?
Его большое тело напряглось в ожидании ответа, а я прислушивалась к себе, зная, что он почувствует ложь, когда наконец медленно кивнула:
— Да, Север. Это так.
Мужчина лучезарно улыбнулся, и снова его глаза сверкнули, излучая этот синий свет.
А тело как-то напряглось и собралось, словно для прыжка.
— Я не хочу пугать тебя, Мия.
12 глава
Поздно.
Я уже боялась.
А теперь, когда он поднялся с дерева и выпрямился во весь свой огромный рост, играя упругими мышцами, что перекатывались плавно под его кожей, и не скрывал больше огромной эрекции, я почувствовала, как на лбу выступил холодный пот.
Север двинулся ко мне осторожно, при этом напоминая крадущегося зверя.
Минуточку.
Он и был зверем.
Огромным.
Чистокровным.
Не знаю, что заставило меня подняться с насиженного места, ища спасения от его приближения, — собственная глупость или, напротив, здравый смысл, который твердил, что от опасности нужно быть как можно дальше.
Тяжело сглотнув, я отступила назад, видя его синие глаза, которые словно светились каким-то внутренним жаром, играя отблесками на черных ресницах.
Проклиная его рост и огромное тело, я шагнула назад еще, чувствуя, что краснею с каждой секундой всё сильнее по мере того, как он приближался, даже если смотрела исключительно на землю под ногами.
И когда перед моими глазами на мягком мху появились его босые ноги, а жар огромного тела ощущался так, словно я стояла у костра, я поняла, что пути назад уже просто нет.
— Посмотри на меня, Мия.
Тяжело сглотнув, я сначала зажмурилась, но всё-таки подняла осторожно голову и распахнула ресницы лишь тогда, когда моя шея была задрана до предела.
Только при таком раскладе можно было НЕ увидеть его обнаженного возбужденного тела.
Север нависал надо мной, буровя своими синими глазами, в которых словно полыхали языки пламени.
Жуткое зрелище.
Но вместе с тем завораживающее и буквально гипнотическое.
— Ты когда-нибудь видела, как занимаются сексом животные?
Я тяжело сглотнула снова.
Странный вопрос для светской беседы.
Шея уже начинала ныть в положении максимального запрокидывания, но это мало беспокоило меня, потому что Север сделал еще один шаг вперед.