— Послушай, я не знаю, понимаешь ты меня или нет, но ты должен пойти со мной. Пожалуйста!
Лучше было даже не думать, для чего мне это было нужно!
Почему он спасал меня, но не пожалел моего дедушку пару дней назад?
Может, я хотела выяснить именно это, когда звала его за собой, наверное, еще толком даже не понимая, как рискую.
В следующую секунду один из тройки чужих огромных зверей кинулся в мою сторону, и я закричала, наблюдая, как синеглазый медведь отрезал ему путь, снова загородив меня собой.
От рева двух огромных хищников, сцепившихся в схватке, под моими ногами сотрясалась земля!
Лишь на секунду передо мной снова возникла черная морда с синими глазами, когда медведь отчаянно зарычал на меня, словно давая пинка под зад.
И я побежала.
Я неслась, словно сумасшедшая, не обращая внимания на острые ветки, которые хлестали меня по лицу и телу, оставляя жалящие отметки.
Я неслась по направлению к дому, ощущая затылком, как хрустят ветки под тяжелыми лапами, не в силах обернуться и посмотреть, бежит ли за мной синеглазый мишка или это другие.
Не было времени разбираться в причинах и следствии, когда я окрестила синеглазого медведя защитником, а других — врагами, совершенно не понимая, как я оказалась между ними и по какой такой причине один пытался меня спасти, а другие очевидно убить.
Возможно, позже я приду в себя и смогу понять, что произошло, почему меня не съели и не растерзали, но не пощадили моего дедушку.
— ПОКА не съели и не растерзали!.. — прохрипела я сама себе, едва дыша, когда наконец смогла добежать до нашего лесного дома, ввалившись в него и хватая ртом прохладный вечерний воздух. Легкие горели так, словно гелиевый шарик, который поджаривали на медленном огне, отчего он слипался, не в силах больше втягивать в себя кислород.
Но некогда было отдыхать.
В доме было ружье и патроны, которыми можно было ранить медведя, если только попасть в голову, потому что шерсть и жир этого хищника не давали убить его сразу.
2 Глава
Было жуткое чувство, дергающееся в копчике, что этих товарищей в принципе практически невозможно убить!
Может, пули должны быть освященными или серебряными?
Или… не знаю… кол из осины?
Они были огромными!
Я не успела захлопнуть дверь, спотыкаясь и падая, когда неслась с тяжелым заряженным ружьем наперевес и слышала оглушительное рычание и топот, словно вокруг дома бегало стадо бизонов голов так в двести.
Вся совершенно не дружная компания медведей, рычащих и кидающихся друг на друга, была уже у дома.
Синеглазый не пускал их.
Я видела его мощные спину и массивные плечи.
Его длинные огромные руки с острыми когтями, когда он бился против трех других, которые тоже не походили на медведей настоящих, даже если были такими же черными.
Земля содрогалась каждый раз, когда он отбрасывал от себя нападающих медведей, рассекая воздух огромными лапами с заостренными когтями, отчего в воздухе только и раздавалось ВЖУХ-ВЖУХ-ВЖУ-У-УХ!
Он был ранен.
Даже на смоляно-черной шерсти отчетливо виднелась красная кровь.
И я не могла позволить ему умереть.
Хотя бы потому, что он пытался спасти меня.
Было бы гораздо проще, если бы я когда-нибудь практиковалась стрелять более усердно.
Но было поздно размышлять об этом, пока я силилась прицелиться в постоянно двигающихся волосатых великанов, боясь выронить тяжелое скользкое ружье и попасть случайно в своего защитника.
БА-БАХ было громким и суровым.
Но чертовски бесполезным, потому что я не попала ни в одного врага, но улетела в дом, больно приземлившись на зад от отдачи.
Хотя на секунду звери замолкли, уставившись на меня — распластанную на пороге в позе придавленной божьей коровки — с явным недоумением.
Обернулся и синеглазый медведь, когда, воспользовавшись моментом, противник с силой толкнул его когтистыми лапами.
В воздухе снова прозвучало жуткое долгое ВЖ-Ж-ЖИК, и, словно в замедленной съемке, я видела, как синеглазый медведь падает у порога, обхватив мощными лапами свой живот.