— Теперь ты довольна, девочка моя?
— Да.
— Прекрасно! А теперь спи. До восхода солнца осталось пять часов, и неизвестно, когда нам еще получится поспать. В тишине и покое особенно.
Я поняла, о чем говорил Север, лишь когда в следующую секунду в пещеру проскользнула высокая мощная фигура, стряхивая в полумраке снег со своей блондинистой шевелюры, и сверкнули холодные голубые глаза:
— Ожидал застать вас за более интересным занятием, чем обычное болтание.
— Управились как раз вовремя, — усмехнулся Север, покосившись на Лютого, который совершенно без стеснения развалился возле костра на спине, при этом закинув руки за голову.
— Неплохо постарались — теперь ваш аромат на самом деле связан.
— Рад, что смогли угодить тебе, брат мой. А теперь заткнись и спи уже.
Я улыбнулась, всё равно покраснев, и посмотрела через языки пламени на Лютого, который, как всегда, фыркнул, но всё-таки закрыл голубые глаза.
Притихнув в руках Севера, я прошептала:
— А остальные где?
— Уже на подходе, поэтому постарайся уснуть до того, как они явятся и начнут храпеть.
Я улыбалась, послушно закрывая глаза.
Чувствуя дыхание Севера на моей шее, а его руки — на теле под одеялом, я провалилась моментально в глубокий сладкий сон.
22 глава
Иногда случаются такие странные ситуации, когда ты спишь. Крепко. Спокойно. А тебе даже во сне кажется, что на тебя кто-то смотрит. Излишне пристально. И очень близко.
В такие моменты сон проходит как-то сам собой и бывает страшно просто открыть глаза.
Вот и я лежала, чувствуя, как начинают дрожать мои ресницы, потому что отчетливо ощущала, что Севера нет рядом, но есть кто-то другой.
А вокруг ужасающая тишина, где уже не слышно сопения и храпа мирно спящих беров.
Тишина была почти звенящая, когда я понимала, что нужно скорее узнать, что происходит, но было страшно открыть глаза, чтобы увидеть… кого?
Нет, не призрака. И не случайно заплутавшего хищника.
А кого-нибудь гораздо более ужасающего и опасного. Ведь что может сделать призрак, кроме как поохать и погреметь своими цепями?
Ну, поседеешь ты. Ну, убежишь. Так хотя бы жив останешься!
А что если рядом с тобой настоящий зверь?
Тот, который не остановится ни перед чем, чтобы стереть тебя с лица земли, и даже не вспомнит наутро, кого именно он превратил в мокрую лепешку.
— Я знаю, что ты не спишь.
Голос Лютого был одновременно и облегчением для моей перепуганной печени, но и звоном моих напряженных нервов, когда я всё-таки открыла глаза и увидела прямо перед собой огромного белокурого воина с ледяными глазами, которые смотрели прямо на меня через потухающий огонь.
И не было бы так страшно, если бы в пещере был кто-либо еще, кроме нас.
— Расслабься. Братья ушли перекусить и скоро вернутся. Грызть я тебя не собираюсь.
Я почему-то облизнула сухие губы, не зная, что мне делать теперь — продолжать лежать и пялиться на Лютого, который в принципе не особо любил меня и мои взгляды? Или вылезти из-под кокона одеяла в прохладное утро, сделав вид, что всё в порядке вещей?
— Тебя от храпа контузило?
Понимая, что продолжаю лежать, словно замороженная мумия, я скованно повела плечами, приподнимаясь на локте под взглядом ледяных глаз, от которых казалось, словно льдинки врываются в мои вены, замораживая кровь.
Эта жуткая холодная аура Лютого была ощутима физически. Особенно когда он смотрел на меня своими страшными голубыми глазами, в которых невозможно было отыскать эмоции.
— Доброе утро, — пробормотала я нелепо и, естественно, не дождавшись ничего в ответ, неуверенно выдавила, чтобы только не молчать: — А ты? Уже перекусил?
Было бы просто идеально, если бы голод позвал этого бера за пределы пещеры. Только Лютый сверкнул своими глазами, проговорив, как всегда, обманчиво мягко и при этом так холодно:
— Я не голоден. И нам нужно поговорить.
Я тяжело сглотнула.
Это было как-то слишком дико, если учесть, что Лютый в принципе не был любителем бесед. И поэтому внутренне я вся сжалась, но села и натянула на себя одеяло, потому что в момент продрогла до самых костей, не в силах понять, происходит это от температуры в пещере или от взгляда бера, который он не отводил ни на секунду.