– Бедный ребенок! – тихо сказал ее отец. – Бедное дитя! Думаю, так оно и будет, дочка. Наконец-то ты отдохнешь. Ждать осталось недолго. Я буду скучать по тебе…
Маргарет ошеломили его слова. Ошеломили, но не оттолкнули, скорее даже заинтересовали.
– Где вы живете? Мы так часто встречаемся на одних и тех же улицах. Наверное, мы соседи?
– Девятый дом на Фрэнсис-стрит. Второй поворот налево, как пройдете мимо «Золотого дракона».
– А как вас зовут? Я постараюсь не забыть вашего имени.
– Мне нечего стыдиться своей фамилии. Меня зовут Николас Хиггинс. А это Бесси Хиггинс. Но зачем вы спрашиваете?
Маргарет удивилась. В Хелстоне считалось само собой разумеющимся, что человек, узнавая имена и местожительство своих соседей, намеревался навестить их и продолжить знакомство.
– Я думала, что… Мне хотелось бы навестить вас при случае.
Маргарет вдруг смутилась. Девушка подумала, что по сути она напрашивается на визит к незнакомцам, которые, возможно, не хотели принимать ее в своем доме. Это выглядело как дерзость с ее стороны. Она заметила неодобрение в глазах мужчины.
– Я не так доверчив, чтобы пускать к себе чужаков. – Затем, увидев пунцовый румянец на ее щеках, он смягчился и добавил: – Ты нездешняя и, конечно, не знаешь местных нравов. Но ты подарила моей девочке цветы… Одним словом, можешь приходить, если хочешь.
Такой ответ еще больше смутил Маргарет. Уязвленная его словами, она решила, что вряд ли пойдет в гости к тем, чье согласие больше походило на услугу. Но когда они свернули на Фрэнсис-стрит, девушка на мгновение остановилась и спросила:
– Ты точно не забудешь навестить нас, чтобы повидаться со мной?
– Эй-эй! – нетерпеливо сказал ее отец. – Она придет, не бойся. Моя дочь немного расстроена, мисс. Она думает, что я мог бы говорить с вами более вежливо. Ладно, Бесси, пойдем. Добрая девушка немного подумает и навестит нас. Ее гордое милое личико открыто для меня, как книга. Пошли! Фабричный колокол уже звонит.
Маргарет зашагала домой, удивляясь своим новым друзьям и с улыбкой вспоминая, как Николас Хиггинс разгадал ее мысли. С того дня Милтон стал для нее более светлым и приятным городом. Она примирилась с ним не из-за солнечных весенних дней и не из-за времени, прошедшего после разлуки с Хелстоном. Она просто заинтересовалась его жителями.
Глава 9
Одеваясь к чаепитию
Пусть земля Китая, раскрашенная цветными красками,
Обведенная золотом и расчерченная лазурной лозой,
От приятного запаха индийского листа
И опаленных зерен Мокко радость получает.
Через день после встречи с Хиггинсами случилось еще одно событие. Началось оно с того, что мистер Хейл в необычный час поднялся в их маленькую гостиную. Он ходил по комнате, придирчиво рассматривал разные предметы, но Маргарет видела, что это была нервозная уловка – способ отложить начало разговора, который он боялся начать. Наконец он произнес:
– Моя дорогая! Я пригласил мистера Торнтона сегодня вечером к нам на чай.
Миссис Хейл откинулась на спинку легкого кресла и закрыла глаза. На ее лице появилась гримаса боли, которая стала привычной для нее в последнее время. Слова мужа вызвали у женщины недовольство.
– Мистер Торнтон? И сегодня вечером? Зачем ему понадобилось приходить сюда? Диксон стирает мои муслиновые платья и кружева, а вода тут непомерно жесткая из-за этих ужасных восточных ветров, которые, я полагаю, будут дуть в Милтоне круглый год.
– Ветер постоянно меняется, моя дорогая, – сказал мистер Хейл, глядя на дым, дрейфовавший к ним с востока.
Он еще не разобрался со сторонами света и менял их по своему усмотрению согласно обстоятельствам.
– Не говори со мной так! – возмутилась миссис Хейл, еще плотнее кутаясь в шаль. – Будь ветер восточным или западным, этот мужчина, думаю, все равно придет.
– Мама, воспринимайте все как театральное представление. Вы же еще не видели мистера Торнтона. Этому человеку нравится бороться с любой силой, которая ему противостоит, – с врагами, ветрами или обстоятельствами. Чем сильнее будет дождь и ветер, тем вероятнее, что он явится к нам. Я пойду и помогу Диксон. Скоро стану знаменитой крахмальщицей белья. Мама, этому джентльмену не нужно никаких развлечений, кроме разговоров с отцом. Папа, я буду рада встрече с Пифиасом, который превратил вас в Дамона[2]. Знаете, я видела его только один раз. Тогда мы были так сильно смущены неудачно сложившейся беседой, что просто не преуспели в знакомстве.
– Не знаю, Маргарет, – сказал отец, – настанет ли тот день, когда он понравится тебе и ты найдешь его компанию приятной. Он не дамский угодник.
2
Дамон и Пифиас – герои греческого мифа, воплощение настоящей дружбы. Два друга, известные своей взаимной преданностью. (