Уроженец Огайо выглядел настоящим щеголем в своем парадном кадетском мундире, который он надел в последний раз. За этот год он успел отрастить пышные усы, что не возбранялось уже без пяти минут офицерам. Примерно через час он, вероятно, должен был сесть на пароход до Нью-Йорка, чтобы принять участие в праздничном ужине, который по традиции всегда устраивался в каком-нибудь фешенебельном отеле. Разъезжались выпускники обычно в последний день сентября.
Орри озадаченно смотрел на улыбающееся лицо Бента. А когда толстяк повернул голову и вечерний свет отразился в его глазах, он вдруг увидел в них жгучую ненависть.
– То, что я должен сказать вам, джентльмены, не займет много времени. – Бент говорил отрывисто, словно пытаясь сдержать обуревавшие его чувства. – Вы едва не уничтожили мою армейскую карьеру. И этого я вам никогда не прощу. Несмотря на все ваши старания, знайте, я все-таки достигну больших высот. И уж будьте уверены, я никогда не забуду имена тех, кто запятнал мою репутацию.
Он развернулся так резко, что Джордж поневоле отпрянул, успев заметить, как вспыхнули красным светом глаза Бента в последних лучах заходящего солнца. Друзья молча смотрели, как он идет к своей казарме. Выправка его при таком солидном весе была совсем не военной.
Джордж повернулся к другу. На лице его отразилось недоумение, словно он никак не мог взять в толк, что за пафосную речь они только что услышали. Однако Орри от души надеялся, что Джордж не будет так беспечен и отнесется к этому серьезно, потому что заявлениям безумцев стоит верить.
Предупрежден – значит вооружен.
Глава 8
На время летних сборов Джордж получил звание кадета-лейтенанта. Единственным, кто не получил никакого звания на их курсе, был Орри.
Он так и оставался вечным рядовым, это было очень обидно и говорило о том, что начальству нет до него никакого дела. То есть оно, конечно, хорошо к нему относилось, даже очень хорошо. Только вот никаких способностей к военной службе в нем не видело.
Последний год, казалось, стал тому подтверждением. Пока Джордж одолевал любую новую науку с удивительной легкостью, Орри беспомощно барахтался в дебрях курса этики, который включал в себя основы конституционного права, а также практику военного трибунала. Еще тяжелее давалось ему гражданское и военное строительство, что и послужило поводом к его регулярным встречам с грозой всех кадетов, легендарным профессором Мэхеном.
Мэхен, в своем неизменном темно-синем сюртуке, синих брюках и светло-коричневом кожаном жилете, выглядел именно так, как и должен выглядеть классический профессор Академии. При ответе на свои вопросы он не допускал ни малейших отступлений от лекционного материала, который кадеты обязаны были повторить слово в слово. Если какой-нибудь глупый кадет, пусть даже очень робко, осмеливался высказать свое несогласие с профессором, он тут же становился жертвой знаменитого сарказма Мэхена и был безжалостно унижен в глазах товарищей. Всех учеников Мэхен разделял на категории по своему собственному разумению. Избавиться от такого приговора было невозможно, вне зависимости от того, справедлив он или нет.
Однако, несмотря на все это, кадеты любили Мэхена и даже боготворили его. Вероятно, поэтому только огромное уважение удерживало их от того, чтобы всласть не поиздеваться над его манерой говорить – профессор слегка гнусавил, отчего складывалось впечатление, что он вечно простужен. Впрочем, это не мешало им с нежностью называть его Старина Здравый Сбысл – Мэхен неизменно подчеркивал в своих лекциях достоинства «здравого сбысла».
Кроме инженерного дела, Мэхен преподавал и военную науку. На лекциях по этой дисциплине он пугал своих учеников предсказаниями о новой ужасной войне, которая станет порождением нынешнего индустриального века. Все они, по его словам, будут призваны на эту войну, совершенно непохожую на все предыдущие. И произойдет это, возможно, намного раньше, чем они ожидают. В июле генералу Закари Тейлору было приказано собрать полторы тысячи солдат и отправиться к реке Нуэсес, которую Мексика продолжала считать своей северной границей. Гарнизон расположился возле техасского городка Корпус-Кристи на случай возможной атаки мексиканцев.