- Томмен? – Санса почувствовала себя такой уязвимой, что даже порыв ветра, казалось, мог сбить ее с ног. Маленький добрый пухлощекий Томмен, который так любил котят. Эта война уносит гораздо больше невинных, чем виновных. – Он… он мертв?
- Да, - кратко ответил лорд Рэндилл. – А что касается кончины его брата…
- Если бы у тебя в голове была хоть капля мозгов, ты бы оставил девочку в заложницах ради заключения новых союзов, - вставил Тиметт. – Я ни хрена не понимаю в ваших дрязгах, но в этом больше проку, чем казнить ее из-за короля, которого никто терпеть не мог. Она последняя наследница дома Старков, и ты хочешь устроить над ней судилище? Ей едва удалось избежать этого в Долине.
Тарли с недоумением уставился на него.
- А это что за вонючий дикарь?
- Это мой человек, принесший мне присягу. – Санса расправила плечи. – Тиметт сын Тиметта, Красная Рука Обгорелых, храбрый и верный воин.
Лорд Рэндилл изогнул губы в подобии улыбки.
- Думаю, вы переоцениваете его, миледи. Это дело мастера над законами – решать судьбу королевства, и нечего какому-то выскочке…
- Милорд! – раздался тревожный окрик. – МИЛОРД!
Тарли резко развернул коня. Санса, Бриенна и Тиметт тоже обернулись. На стене, обращенной к морю, один из гвардейцев лихорадочно размахивал руками, указывая на черное небо. В воздухе были видны вспышки взрывов, огненные шары и странные силуэты, слишком большие для ночных птиц, приближающиеся с ужасающей скоростью. Огромная тень пронеслась над городом, над крепостью, и башни Красного замка содрогнулись от скрежещущего крика. Санса тут же вспомнила, как они проплывали мимо Драконьего камня, – полыхающее зарево, пляшущие тени, пробудившиеся от долгого сна и восставшие из остова крепости. Воин Мандерли клялся, что он видел, как они летят, и решил, что это…
- Дракон! – лорд Рэндилл пришел к тому же выводу, что и Санса, но, приглядевшись, девушка поняла, что он ошибся: это два дракона. Чудовища снижались, издавая страшные вопли, хлопая крыльями и изрыгая на замок струи яркого пламени. Лошади заржали, люди закричали, и все мгновенно превратилось в хаос. Бриенна схватила Сансу и оттащила ее прочь, под стену. Один из драконов пролетел совсем рядом. Лорд Рэндилл выхватил меч. «Губитель сердец», - название само собой всплыло в памяти. Санса вспомнила дни, когда она вместе с братьями и сестрой учила девизы, гербы и родовые владения всех благородных домов Вестероса в башне у мейстера Лювина, выходящей окнами на шумный внутренний двор Винтерфелла. Казалось, все это было тысячи лет назад, а может, и вовсе не было. Дракон взмыл вверх и, развернувшись, полетел обратно. Огромные челюсти раскрылись, и через миг лорд Рэндилл превратился в столб огня.
Сансе стало дурно. Она отвернулась, спрятав лицо на груди у Бриенны. Люди бежали, кричали, тщетно пытались поразить дракона из луков, молились, звали мать, умоляли о пощаде, - и горели, вспыхивая, словно факелы, а жадное пламя пожирало их заживо. Бриенна и Тиметт поволокли Сансу вниз, по узкому проходу, закрывая ее своими телами. Ей казалось, что все это происходит не с ней, словно она находится вне собственного тела. Санса вдохнула запах снега, дыма и пара, и наконец то ли от усталости, то ли от шока, то ли от горя, а может, просто оттого, что у нее не осталось больше сил, провалилась в сон или потеряла сознание. Когда она вновь открыла глаза, небо над головой было серо-коричневым. Стояла гробовая тишина, и каждый удар ее израненного, опустошенного сердца был словно удар грома.
Санса медленно и неуверенно села. Во рту чувствовался вкус копоти, глаза жгло от пепла, и больше всего на свете ей хотелось снова лечь и погрузиться в мягкую, успокаивающую тьму. Казалось, она отсутствовала дни, месяцы, годы, столетия, хотя на самом деле всего несколько часов. Она по-прежнему в центре хаоса. Драконы. Ее разум отказывался воспринимать эту мысль, но сомнений быть не могло. Санса испугалась, что они сожгли и Сандора, и ее накрыла еще одна волна скорби. Ему бы такая смерть совсем не понравилась. Это было бы последним оскорблением, последним ударом в спину от мира, к которому Сандор всю жизнь испытывал отвращение и которому не доверял. Санса надеялась, что теперь он обрел покой; должно быть, Мать заключила его в объятия и наконец усмирила его ярость. Матерь, Матерь всеблагая, помилуй наших сыновей. Она вспомнила о Томмене, и ей захотелось разрыдаться.
Но нет. Плакать нельзя. Санса с трудом встала на четвереньки, а потом поднялась на ноги. Она была одна. Бриенна и Тиметт куда-то исчезли. Сырой холодный туман, пришедший с моря, окутал парапеты, поглотил башни. Огни погасли. У Сансы затекли ноги, но все же она сделала шаг, потом другой и медленно побрела прочь из своего укрытия.
Во внутреннем дворе было пусто, если не считать валяющихся повсюду обугленных трупов. Санса шла по закопченным каменным плитам, стараясь не смотреть по сторонам. Кто бы ни повелевал драконами, он прибудет в замок и рано или поздно найдет ее, поэтому лучше самой предстать перед ним. Наверное, Бриенна и Тиметт отвлекли вновь прибывших воинов, увели их прочь от нее, как птица уводит врагов от птенцов. Санса чувствовала себя угнетающе, устрашающе одинокой. Только бы они не погибли. Если это случится, она пропала. Это будет слишком. Слишком.
Ускорив шаг, Санса миновала подъемный пост, вошла в Крепость Мейегора и оказалась в мрачном каменном чертоге. Вдоль стен стояли статуи, сквозь витражные окна еле пробивался тусклый свет. Из тронного зала раздавались голоса, и Санса поняла, что она уже близко.
Теряясь в догадках, кого она там может встретить, Санса повернула за угол.
Тронный зал выглядил почти так же, каким она видела его в последний раз. От нахлынувших воспоминаний по спине пробежал холодок. Однако все знамена Томмена со львом и оленем были сорваны, а вместо них висел герб, который Санса видела лишь в книгах по истории: трехголовый красный дракон на черном поле. Значит, это правда. Санса смутно припомнила – Праведный сказал, что город штурмовал некто, называющий себя Эйегоном Таргариеном, и атака была с трудом отбита. Но раз так, видимо, в первый раз у него не было драконов. Огонь, облеченный плотью. Обретя их (но каким образом?), он обрел и победу.
Ее появление не осталось незамеченным. Перед ней встали два стражника со скрещенными алебардами.
- Это владения его величества Эйегона, шестого носителя своего имени, владыки Семи Королевств, короля андалов, ройнаров и Первых Людей и принца Драконьего камня. Дальше вы не пройдете.
- Нет, - раздался хриплый голос с Железного Трона. – Пропустите ее.
Удивленные стражники отступили, и Санса двинулась вперед, вспоминая, как все смотрели на нее, когда она молила пощадить ее отца. Тронный зал был почти пуст, все придворные разбежались, все западни, расставленные против нее, исчезли. Впрочем, это еще неизвестно. Санса опустилась на колени и склонила голову.
- Ваше величество.
- Приветствую вас. – Это не мужчина, а совсем еще юноша. Половина его лица была закрыта повязками, а та часть, которую можно было разглядеть, - бледная как полотно. Глаза у него были темно-голубые, а шелковистые волосы – серебряные, на черном камзоле вышит украшенный рубинами дракон. Это был высокий, стройный и красивый молодой человек, но он казался хрупким и усталым, словно смутный силуэт, тающий в зеркале. – Здесь вам ничего не угрожает, вы под моей защитой. Я правильно догадываюсь, что вы – леди Санса из дома Старков?
- Да, это я, ваше величество. – Повинуясь его кивку, Санса поднялась на ноги. – Где мои спутники?
- Им не причинили вреда, - заверил ее Эйегон, - хотя нам пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить их в том, что им нечего нас опасаться. Они пытались защитить вас?