Карлик уже поднялся на палубу и стоял рядом с небольшой группой моряков. Виктарион привел корабль в небольшую укрытую от ветра бухту, где стояли остальные корабли их разрозненного флота. Тут же на воду были спущены шлюпки, и капитаны собрались на совещание. Все они были удивлены тем, что Дени благополучно вернулась из плавания по Дымному морю. Как только состоялся обмен приветствиями, королева первым делом спросила о состоянии своего войска. В верности Безупречных она не сомневалась, ее крошечный кхаласар вряд ли решится покидать корабль, оказавшись далеко от дома, в незнакомом краю молочных людей. Однако у нее были серьезные опасения касательно железнорожденных. Они всецело преданы своему капитану и могут подождать его некоторое время, однако эти люди – не герои и не мученики, а ищущие своей выгоды морские пираты. Если они решили, что Виктарион не вернется из своего самоубийственного похода, - к тому же рядом находится один из богатейших Вольных Городов, грех его не разграбить, - одним богам известно, каких бед они могут натворить.
Капитаны принесли и хорошие, и плохие новости. Лиссенийцы не позволили чужеземцам высадиться на берег; в шумном торговом городе никто не хотел связываться с шестнадцатью кораблями, от трюма до палубы набитыми евнухами и Грейджоями. Две недели суда стояли на якоре в ожидании Дени, и с берега за ними велось пристальное наблюдение. Правда, с другой стороны, никто не хотел их провоцировать, поэтому они не получили прямого приказа убираться прочь. Однако Грейджои восприняли нежелание лиссенийцев вступать в бой как приглашение вести себя как вздумается, и большой отряд железнорожденных высадился на сушу. Воины, не заботясь об оплате, развлекались в прославленных лиссенийских домах удовольствий, пили изысканные вина и затевали драки, - словом, делали все то, чего городские старейшины пытались избежать, запретив им ступать на берег. Предотвратить кровопролитие удалось лишь после того, как властям сообщили, что это люди королевы из дома Таргариенов, которые ожидают ее возвращения. Королева вскоре должна вернуться с ужасным валирийским оружием и двумя взрослыми драконами, которые способны уничтожить все живое в округе.
Услышав об этом, лиссенийские купцы приуныли и решили не искушать судьбу. Однако это не означает, что они собираются проглотить оскорбление. Они поставили условие – когда королева вернется, она должна будет возместить причиненный ущерб и сполна расплатиться за доставленные ее войском неудобства. Поскольку она наконец вернулась, настало время платить по счетам.
- Неужели? – переспросила Дени, вовремя сдержавшись, чтобы не произнести несколько неблагожелательных слов в адрес железнорожденных. – И чем же, во имя Семерых, я должна с ними расплатиться?
Тирион откашлялся.
- Осмелюсь напомнить, миледи, что я предоставил в ваше распоряжение все подвалы Бобрового Утеса.
- И что толку? Подвалы Бобрового Утеса в тысяче лиг отсюда.
- Вот именно. – Карлик пожал плечами. – Я могу подписать бумагу, сулящую этим говнюкам столько золота, сколько они захотят. Они смогут получить его в Королевской Гавани, когда вы воссядете на трон своего отца. Так они не будут злиться на вас, а вы не будете злиться на меня. Что скажете?
Бес, конечно, придумал неплохую уловку, но Дени это не понравилось.
- А что если выяснится, что подвалы Бобрового Утеса пусты?
- Не тревожьтесь об этом. Всегда можно раскопать выгребные ямы. Впрочем, чтобы тратить деньги, королям не обязательно иметь их. Учитывая, сколько времени королевская казна пустовала, не иначе Мизинец добывал их для Роберта из овечьего дерьма, скверного вина и слез шлюх. Вы хотите плыть на Драконий Камень или нет?
Дени хотела, но ей было неприятно, что она так быстро оказалась в том же положении, что и Узурпатор. Люди и без того будут считать меня узурпаторшей. Она подумала о юном самозванце, величающем себя Эйегоном, который уже в Вестеросе. А еще ей вспомнился темноволосый молодой человек, которого она видела далеко на севере с Рейегалем. Ее не покидало подозрение, что он – сын ее брата, тайный бастард от связи с Лианной Старк. Если три дракона встретятся, мы начнем танец или войну? Это при условии, что я доживу до того, чтобы встретить моих родственников. Ей уже не верилось, что такое может случиться.
Виктарион Грейджой громко фыркнул, прервав ее мысли.
- Бес несет чушь, - заявил он. – Ты дракон, юная королева. Разве дракон платит овце, после того как сожрал ее? Ты ничего не должна этим слабакам. Как они остановят нас? Нам нужно сняться с якоря до заката. Будет шторм. Я его чую.
Дени задумалась. Если Виктарион говорит, что будет шторм, так и случится; капитан провел всю жизнь в море. Ей не понравилось, что ее привлекают к ответу за проступки железнорожденных. Но они – мои люди, они плывут под моим знаменем. Королева должна нести за них ответственность. Ей не хотелось, чтобы ее саму считали морской разбойницей, еще одной безумной Таргариеншей, которой нельзя доверять, которая не может защитить собственных людей или исправить собственные ошибки.
- Нет, - сказала она, вздернув подбородок. – Я заплачу. Милорд Ланнистер, вы пойдете со мной.
- Как пожелаете, ваше величество, - пробормотал Тирион с присущим ему сарказмом. Он терпеливо ждал, пока королева собирает свою свиту. По очевидным причинам Дени решила, что лиссенийцы по горло сыты кракенами, поэтому она взяла с собой две дюжины Безупречных, возглавляемых Серым Червем и ее кровным всадником Ракхаро. Их будет достаточно, чтобы защитить ее, в случае если обманутые купцы замыслят недоброе. Все они сели в лодку и отправились к стоящей на берегу сторожевой башне. Уже миновал полдень, когда Дени наконец добралась до дворца, где заседал совет магистров, назвала свое имя и цель визита, и ее пропустили внутрь.
Купцы были чрезвычайно поражены, увидев ее, - они явно не ожидали, что она появится, - и поэтому переговоры прошли более гладко, чем Дени предполагала. Однако здесь до нее дошли очередные тревожные известия. Она пыталась убедить лиссенийцев, что заплатит им сразу же, как будет возможность, даже если для этого придется взять заем в Железном Банке, но в ответ получила мрачные взгляды и недоброжелательное ворчание. Наконец глава совета сообщил ей, что, по слухам, Браавоса больше не существует – он погрузился на дно морское, не выдержав удара огромной волны. Воистину, настали темные времена.
Дени с легкостью могла поверить в это, – в ее памяти были живы воспоминания о волне, которая обрушилась на Миэрин и уничтожила половину Железного Флота, - но все равно слова лиссенийца потрясли ее. Куда я плыву? Может быть, я наконец обрету дом и корону, а может, попаду прямиком в седьмое пекло. Купцов, по-видимому, посетили те же мысли, и они не были склонны принимать на веру пустые обещания, ведь нет никаких гарантий, что им удастся дожить до того дня, когда они смогут получить свое. Дени и Тирион несколько часов убеждали их, пообещав гораздо больше, чем собирались предложить изначально, и в конце концов магистры согласились. Дени подписала бумаги полным титулом – Дейенерис, первая носительница своего имени, правительница Семи Королевств, королева андалов, ройнаров и Первых людей, принцесса Драконьего Камня, - но ее преследовало ощущение, что эти пышные слова – всего лишь шум ветра, ничто. Она невыразимо тосковала по сиру Джораху и сиру Барристану. Ей никогда не приходилось чувствовать себя такой одинокой.
К тому времени, как они вернулись на корабль, луна уже скрылась за грядой быстро надвигающихся облаков, а ветер с пронзительным свистом трепал снасти. Впрочем, им и так нельзя было оставаться; в качестве одной из уступок купцам Дени согласилась немедленно покинуть лиссенийские воды. Поэтому моряки быстро подняли паруса, – Виктарион при этом тихо ругался себе под нос, - и семнадцать кораблей королевы Дейенерис Таргариен вышли в бурное море.