- Разрази меня гром, если я знаю, как тебе это удалось, парень. Не иначе тут приложила руку баба в розовых тряпках, ее притиранья и заклинанья. Я прав?
- Кое в чем прав. – Джон поколебался. Он не был уверен, что ему следует сообщать о гибели Мелисандры в присутствии этих храбрых людей, которые зашли так далеко и вынесли столь много ради нее, ради ее бога, ради ее пророчеств, ради ее короля. Он обвел взглядом лагерь, оценивая осадные укрепления, горящий замок, разбросанные по снегу тела. – Как так вышло, что Станнис остался жив и пришел сюда?
Тормунд с упреком покачал косматой головой.
- Кто бы говорил, лорд Сноу. Пойдем, отведу тебя к нему.
- Нет, - раздался еще один знакомый голос. – В этом нет нужды.
Джон повернулся. В нескольких футах от него стоял Станнис Баратеон – исхудавший, испачканный сажей, с мечом в руке. Он был без капюшона, снежинки тихо опускались на его обнаженную голову. Запавшие голубые глаза сверкали. Король смотрел на Джона и на дракона так, словно впервые в жизни не знал, что сказать или сделать, но впрочем, как и всегда, ничем не выказал своей неуверенности.
- Лорд Сноу, - резко сказал он. – Одичалый прав, мы не ждали тебя здесь. Полагаю, ты пришел не затем, чтобы исправить свою ошибку и принять имя своего отца, взять на себя правление Винтерфеллом и получить принцессу в жены? – Король приподнял бровь. – Тебя послала красная женщина?
- Нет. – Джон открыто встретил его взгляд. – Нам нужно поговорить, милорд. Наедине.
Станнис что-то проворчал и резко махнул в сторону своего шатра. Джон последовал за ним, откинул в сторону тяжелый кожаный полог и вошел внутрь, в дымный полумрак. В шатре было не теплее, чем снаружи.
- Примите мои поздравления, ваше величество, - сказал он. – Похоже, вы взяли Дредфорт. Немногие полководцы могут похвастаться таким подвигом.
Станнис снова глухо заворчал.
- Хвастаются только дураки. От похвальбы никакого проку. Однако, насколько мне известно, Бастард наконец мертв. Надеюсь, Рглор приготовит для него самое жаркое пекло.
- Рамси мертв? – Джон понимал, что это лишь крошечная победа в долгой и страшной войне, но все равно не смог сдержать радости. – Кто его убил?
- Его собственная ручная зверюшка. – Станнис чуть искривил губы в мрачной, устрашающей улыбке, не содержащей даже намека на веселье. – Видимо, я все-таки был прав, что не казнил Перевертыша, хотя он того заслуживал. Но поскольку теперь появился ты, полагаю, следует предоставить тебе судить его за то, что он сделал с Винтерфеллом и твоими братьями.
Джон был совершенно сбит с толку. Он с недоумением взглянул на короля, и тут до него дошло.
- Теон? Теон Грейджой? – Он вспомнил, как Вель говорила ему, что Теон вызволил Джейни Пуль, подложную Арью, из рук Рамси. Джон знал, что Бран и Рикон остались живы, а Бран даже превратился в нечто гораздо более великое и ужасное, чем простой смертный, но он все равно не мог уяснить, как такое могло случиться. Чем дальше, тем загадочнее. – Я хочу поговорить с ним.
- Скоро поговоришь. – Станнис уперся кулаком в стол. – Где Мелисандра?
Джон не мог порадовать короля хорошими вестями, но лгать не было смысла.
- Она… она погибла, милорд. Мне жаль.
Король стиснул зубы, но не издал ни звука; должно быть, он уже подозревал что-то подобное.
- Но все же ты здесь, - через несколько мгновений произнес он, вскинув голову. – Почему, лорд Сноу?
- Я пришел за Светозарным, - сказал Джон. – Леди Мелисандра хотела, чтобы я завладел мечом и драконом, до того как начнется великая битва с Иными. – Он вспомнил о Роге Рассвета, пожалев о том, что так и не спросил Сэма, что с ним стало, нашел ли он того, кто похитил Рог из Староместа. Войны проигрывают и из-за меньшего. Джон надеялся, молился, что им удастся обойтись и без Рога, но его терзали сомнения. – Меч, настоящий Светозарный. Он здесь, не так ли?
- Да, он здесь, - помолчав, ответил Станнис. Он упер в стол второй кулак, словно пытаясь выстоять под натиском плохих известий. – Значит, я не Азор Ахаи, - задумчиво произнес он, будто разговаривая с самим собой. – И никогда не был. Это правда?
Внезапно Джон посочувствовал Станнису.
- Пророчества – загадочная штука, ваше величество, - смущенно ответил он. – Во всяком случае, вы сыграли значительную роль.
- Не нужна мне твоя жалость, лорд Сноу. – Станнис скрипнул зубами, на его лице появилось такое знакомое выражение отчаяния, что Джону стало горько. Я должен уйти и проститься с ним навсегда. И со всеми остальными тоже - и с хорошими, и с плохими. – Скажи мне, красная женщина лгала мне или просто ошибалась?
- Она действительно верила в вас, милорд, - честно ответил Джон. – До самого конца. Но из-за того, что случилось… со мной, она изменила свое мнение. – Ему было нечего добавить – сейчас не до избитых фраз, к тому же вряд ли Станнис захочет их слушать. Джон сомневался, стоит ли рассказывать королю о Ширен. У него просто не хватило духу поведать о том, как девочка умерла, держа его за руку, загрызенная собственным шутом. Может быть, Станнис и не питал особой любви к своей изуродованной болезнью дочери, но она была его плотью и кровью, его наследницей. Он и без того несет тяжкую ношу. – У нас нет времени. Я должен поговорить с Теоном. Немедленно.
По лицу короля было ясно, что он отлично понял – это приказ, а не просьба, но Станнис не стал утруждать себя чтением нотаций о приличиях. Вместо этого он снова махнул рукой, и один из горцев – судя по гербу, Лиддль, - появившись из ниоткуда, выпроводил Джона из шатра и отвел в другой. Там располагалось что-то вроде лазарета; на носилках лежал необозримо толстый человек, закутанный в одеяла и шкуры, из-за которых он казался еще больше, а рядом с ним еще один – худой, неприметный с виду, с темно-русыми волосами и побелевшей от седины бородой, его руки были туго обмотаны повязками. Ни один из раненых не шевельнулся при виде вновь прибывших. Горец подвел Джона к самодельной койке, ютящейся в дальнем углу шатра.
Джон вгляделся. Он никогда раньше не видел женщину, лежащую на соломенном тюфяке, но сразу узнал темные волосы, резкие черты лица и гибкую, стройную фигуру; по-видимому, это сестра Теона. Рядом с ней под одеялами скорчился тощий седой старик. Джон недоуменно нахмурился. Было ясно, что оба еле живы после битвы и все покрыты ожогами, словно им едва удалось прорваться сквозь адское пламя; грудь женщины была замотана повязками, и казалось, что только эти тряпки не дают последним крохам жизни просочиться наружу. Джон смотрел и никак не мог понять, где же…
Наконец жалкий старик – он был такой истощенный и слабый, что его мог унести сильный порыв ветра, но в нем, видно, теплилось чуть больше жизни, чем в неподвижной женщине, - услышал их приближение и, встав на четвереньки, принялся озираться диким, испуганным, невидящим взглядом. Неизвестно, кого он ожидал увидеть, но прошло некоторое время, прежде чем ему стало ясно, что тот, кого он так боится, не придет. Старик несколько раз моргнул, облизнул растрескавшиеся губы и съежился, словно пытаясь защититься от удара.
- Джон… – хриплым шепотом прошелестел он.
Джон в изумлении уставился на него. Нет, этого не может быть… Вечно улыбающийся красивый темноволосый юноша, не расстающийся с луком, скорый на шутку и не пропускающий ни одной юбки на пять лиг вокруг Винтерфелла, Теон больше дружил с Роббом, чем с ним, но это не могло уменьшить потрясение.
- Те… Теон?
- Да, это я. Это я. – Теон судорожно кивнул, прижимая к себе покрывало. Джон заметил, что его тощие пальцы сломаны, а некоторые и вовсе отрезаны. – Я Теон. Теон Грейджой. Джон… я не убивал Брана и Рикона. Не убивал.
- Я знаю, - заверил его Джон и увидел, как сутулые плечи Теона задрожали. – Мне сказали, ты убил Болтонского Бастарда. Это правда?
Теон вздрогнул, его лицо исказилось от воспоминания о пережитом ужасе. Он сглотнул и постарался взять себя в руки.
- Да. Рамси… лорд Рамси… он пил отравленную кровь лукового рыцаря… мы с Ашей пошли в Дредфорт, чтобы спасти его… лукового рыцаря, сира Давоса, Рамси держал его в плену… Рамси хотел заключить со Станнисом сделку, но мы сами согласились… мы хотели вернуть меч, а лорд Рамси хотел стать Иным, чтобы жить вечно. Я напал на него и убежал, а он… он…