И тут, на их глазах, с Иными начало происходить нечто неуловимое, неотвратимое. Какая-то неведомая сила отбросила их назад, превратив в белую сверкающую пыль. Это было прекрасное зрелище. Хрустальные клинки падали и рассыпались на кусочки, фигуры Иных на мгновение застывали в воздухе, а потом исчезали без следа. Вскоре на Стене остались лишь последние потрепанные остатки Ночного Дозора, не осмеливающиеся поверить в избавление. Один из них, воин королевы, после падения Стены надевший черное, повернулся к Сэму.
- Милорд… неужели мы спасены?
- Нет. – Это слово застряло у Сэма в горле. С невыносимой печалью он снова вспомнил, что именно ему придется сделать, чтобы окончательно закрепить победу. Если Джон вернется. Он этой мысли у него все внутри перевернулось. Весь их рискованный план, их единственная хрупкая надежда держались лишь на том, что Джон согласится вернуться и отдать себя на заклание, - только это позволит уничтожить Великого Иного. Но Джон поделился с Сэмом своими опасениями, что чудовище в нем может пересилить человека. Я могу не вспомнить, я могу попытаться остановить тебя, я могу напасть на тебя, сойти с ума, призвать Иных. Ты не должен этого допустить. Поклянись, что убьешь меня Светозарным, несмотря ни на что. Я буду сражаться рядом с тобой до самого конца, но конец этому ты должен будешь положить сам. Но если так и произошло, если Джон нашел меч и погрузился бездну, полную тьмы и ужасов, тогда он может пойти куда угодно. Зачем удерживать себя, если можно владеть целым миром? Может быть, он даже будет думать, что действует ради блага всего человечества… но учитывая, во что он превратился, кем он стал…
- Нет, - повторил Сэм. «Когда я умру, ты станешь лордом-командующим Ночного Дозора», так сказал Джон. Поэтому он должен принять на себя командование. – Это только временная передышка. Есть еще пауки, вурдалаки, упыри, чардрева и много кто еще. И они на подходе.
Дозорные обменялись взглядями: их осталось от силы две дюжины, едва держащиеся на ногах, замерзшие, раненые, истощенные, изнуренные битвой. Некоторые их товарищи уже рухнули замертво, лишившись последних сил, и еще несколько вот-вот присоединятся к ним. Было ясно, что если передышка не продлится с год или больше, или если из воздуха чудесным образом не появится тысяча рыцарей подкрепления, им остается лишь ждать смерти, как приговоренному виселицы. Некоторые уже сомневались, что стоит тратить силы на сопротивление, ведь исход очевиден.
- Мы не справимся, - тяжело дыша, сказал один из дозорных, и другие поддержали его. – Если лорд Сноу не вернется… седьмое пекло, я даже не знаю, что нам может помочь.
Сэм, который знал, что будет, когда вернется лорд Сноу, старался сохранять невозмутимый вид. Несколько раз он уже хотел выговориться, разделить с кем-нибудь свою тяжкую ношу, ведь он был убежден, что любой другой человек лучше подходит для героических деяний, особенно столь значимых. Но в глубине души Сэм понимал, что если он не справится, никто не справится. Джон попросил именно его, и поскольку Сэм все еще здесь, возможно, его выбор был не так уж и плох. Поэтому он взял себя в руки и сказал:
- Только смерть может освободить братьев Ночного Дозора от их обязанностей, сир. Я притащу сюда колоду и казню любого, кто задумает дезертировать. Наказание осталось прежним.
Раздался недовольный ропот, и Сэм почувствовал, как вспотели израненные ладони. Матерь, молю тебя, только бы они не подумали, что я блефую. Однако, пусть и неохотно, ропот стих, и черные братья направились к развалинам Кремневых казарм. Внутри было не тепло, но, по крайней мере, не так холодно. Усталость пересилила даже голод; люди закутались в рваные одеяла и погрузились в сон, который только тем и отличался от смерти, что, предположительно, должен был закончиться. В караул выставить было некого, поэтому последнее, о чем успел подумать Сэм, прежде чем уснуть, - если Иные все-таки вернутся, то прирежут их во сне, так что не будет никакой разницы между сном и смертью. В следующий миг он погрузился в небытие, и ему уже было все равно, что с ним станет.
Наконец, через целую вечность, они проснулись, как это ни странно, целыми и невредимыми (впрочем, Сэм не был уверен, хорошо ли это). Все так оголодали, что готовы были съесть друг друга живьем, поэтому ближайшей задачей стало добыть себе пропитание. Зевая и пошатываясь, дозорные побрели в Сводчатый чертог, где Трехпалый Хобб и Джейни Пуль подали им баранье рагу, свежевыпеченный хлеб, сыр, сушеные яблоки и пряный эль. Повар и девушка забаррикадировались на кухне, ожидая окончания битвы, и, по словам Хобба, очень удивились, что кто-то вернулся.
- Если надо, я возьмусь за тесак, и девочка тоже. Мы принесли клятву. Только сомневаюсь, что от нас будет толк – мы скорее вас пораним, чем поможем.
- Ничего. Вы оба гораздо нужнее здесь. Я знаю, ты не трус. – Сэма всю жизнь называли трусом, и он ни за что не назвал бы так другого человека. По крайней мере, у них есть последний ужин; в погребах все еще полно запасов. Люди жадно набросились на еду, сметая со стола все, что приносила Джейни. Сэм был так голоден, что его желудок словно съежился и прирос к позвоночнику, но не мог проглотить ни кусочка. Ему вспомнился замок Крастера, оголодавшие дозорные, требующие еды… Крастер взмахнул топором, а потом Нож зашел ему за спину и перерезал горло от уха до уха… Старый Медведь, умирая у Сэма на руках, прошептал свое последнее желание: «Найди моего сына. Джораха. Скажи ему, пусть наденет черное». А потом они с Лилли убежали навстречу…
- Сир… сир, м’лорд… - Джейни робко коснулась его плеча. – Поешьте.
Оторвавшись от невеселых мыслей, Сэм поднял на нее глаза. Девочка была еще более напугана, чем он, но она сказала, что Джон спас ее, и она пошла за ним. Она была храброй, несмотря ни на что. Джейни наклонила дымящийся половник над его тарелкой.
- Вы должны подкрепить силы. Лорд… лорд Сноу хотел бы этого.
У Сэма сжалось сердце.
- Да, хорошо, - с трудом выговорил он и заставил себя сделать глоток. Джейни беспокойно смотрела на него. Теплое рагу, словно раскаленные угли, обожгло ему желудок, и Сэму стало так хорошо, что он едва не заплакал. – Б-благодарю, миледи. Вы не знаете, где… ребенок? – Сын Лилли.
- Наверху, - ответила Джейни, - с кормилицей и королевой. Королева… Селиса… пугает меня. Она сошла с ума, все время зовет мужа и дочь. Этот дурак, Пестряк, он… загрыз принцессу насмерть. Лорд Сноу убил его.
Седьмое пекло. Сэм не был знаком с Ширен Баратеон, она появилась в Черном замке уже после того, как он отплыл в Старомест, но ни одно дитя не заслуживает такой участи. И кто теперь наследник Станниса? Если Станнис еще жив и претендует на престол. Однако Мелисандра погибла, близится конец света, и война за трон теперь кажется ненужной, бесполезной.
- Я… рад, что с ребенком все в порядке. Отнеси королеве наливки, если еще осталось, может, ей полегчает. – Сэм помолчал. – А что… с принцессой одичалых? Что с Вель?
- Я присматриваю за ней, - сказала Джейни. – Вель… тяжело ранена, милорд, но она упрямая. Она может выжить. По крайней мере, она злилась, что пропустила битву.
Сэм приглушенно засмеялся.
- Очень на нее похоже, - согласился он. Хорошо бы хоть кто-то из нас выжил.
От этой мысли у Сэма вновь пропал аппетит, но Джейни по-прежнему смотрела на него, и он с бодрым видом проглотил еще несколько ложек рагу. После горячего ужина дозорные несколько воспряли духом. Некоторые вышли наружу, оглядывая разоренную белую пустошь в поисках врагов. Вскоре раздался хриплый крик: «Дракон!»
К счастью, Сэм почти ничего не съел, - к горлу подкатила тошнота. Он с трудом сглотнул, стараясь унять взбунтовавшийся желудок, натянул черный плащ и вскочил на ноги. Несмотря на то, что ему страстно хотелось пренебречь своим долгом, он еще дышал, а значит, оставался братом Дозора и должен был выполнить приказ лорда-командующего. Над двором замка нависла огромная крылатая тень. Дракон выпускал из ноздрей дым и искры. На его спине сидела темная фигура, закутанная в плащ с капюшоном.