Сашка кричал, что он не Север, но ребята продолжали гнуть своё, крича, что он ублюдок Север. После этого случая Марину вызвали в школу. Тогда-то она и узнала про всё.
Придя домой из школы, разделась, прошла на кухню, налила себе дрожащими руками чаю и долго сидела, уставившись пустым взглядом на чашку. Кое-как успокоившись, достала телефон из сумки, набрала номер и стала ждать ответа. Когда ей наконец-то ответили она сумела высказать всё спокойным тоном:
- Северов, звоню тебе в первый и последний раз. Забудь наш телефон, забудь наши имена и что мы существуем на свете. Вычеркни нас из своей жизни, как мы вычеркнули тебя. Ах, ты спрашиваешь что случилось. А случилось то, что я ненавижу тебя и желаю сдохнуть под забором, как собаке, за то что испортил моему сыну жизнь. Не зря тебя бог наказывает отсутствием детей. Он тебе дал шанс иметь полноценную семью, ты его упустил. И я надеюсь, что больше такого шанса он тебе не даст.
Марина отключила телефон, вытащила из него сим-карту, тщательно разрезала её ножницами на малюсенькие кусочки, и смыла их в унитаз. Затем достала новую симку и заправила в телефон. С чувством выполненного долга пошла в комнату и, не раздеваясь, легла на диван. Заснула на удивление быстро.
Разбудил её Сашка, вернувшийся с тренировки вольной борьбы:
- Мам, а ты что спишь не раздетая? Потому что расстроилась в школе?
- Нет, мой хороший. Просто я устала немного пока по магазинам прошлась.
- Мам, ты сильно будешь меня ругать? Я правда не хотел его бить, но он просто выпрашивал, обзывался и всё не мог никак остановиться.
- Успокойся, мой хороший, я знаю. Я на тебя не злюсь, а злюсь только на Северова.
При упоминании фамилии Северова Сашка насупился и сразу стал похож на маленького нахохлившегося воробышка. У Марины ком встал в горле.
"Господи, если ты есть, накажи, пожалуйста, этого мудака. И прости меня, Господи, за мои кровожадные мысли."
- Давай - ка, дружочек, начнём улыбаться, потому что мы сейчас будем печь твою любимую шарлотку. Пойдём на кухню.
- Урррррраааа! - и Сашка побежал вприпрыжку на кухню.
Время летело очень быстро. Марина не успела оглянуться, а Сашка уже закончил десятый класс и перешёл в выпускной, одиннадцатый. Прошедшие десять лет почти ничего не изменили во внешности Марины. Ей едва перевалило за сорок. Всё такая же легкая в движениях, с подтянутой, почти девичьей, фигурой. Только взгляд выдавал в ней умудренную опытом женщину.
А Сашка вырос настоящим красавцем. Он и маленьким был очень симпатичным. Не зря Северов бесился. Сам Северов не был красивым: заурядная внешность, только рост был немаленький, аж один метр восемьдесят пять сантиметров, и это против Маринкиных метр шестьдесят. А в Сашке разглядел потенциал. Марина вспомнила, как он, сидя на кухне и прихлебывая пиво из банки, проговорил вдруг, глядя на Сашку:
- У нас в городке и нет таких красавцев, на кого бы он был похож.
У Марины тогда сердце сжалось от какого-то нехорошего предчувствия: все не может никак успокоиться.
В Сашке не было ничего от Маринки. То есть абсолютно. Она предполагала, что скорее всего он полностью похож на отца - донора или же на его родню. Темноволосый, со смугловатой кожей и синими глазами, да еще со своей кривоватой улыбочкой, он оказывал убийственное воздействие на весь женский пол. Его обожали девочки и учительницы, но и побаивались все, включая мальчиков.
Сашка давно отучил звать его ублюдком, правда Севером все равно продолжали называть, но с этим пришлось смириться. Ну, а тех, кто пытался продолжать кричать ему "ублюдок", да еще откуда-то узнав историю его настоящего рождения, "инкубаторский ублюдок", Сашка просто избивал до полусмерти. Он не вылезал из детской комнаты школьника, где над ним взяла персональную опеку сама мать - командирша. Так называли начальницу детской комнаты старшего лейтенанта полиции Ольгу Викторовну Князеву. Можно сказать, что она стала ему второй матерью, спасла его от тюрьмы. Сашка не признавал никаких авторитетов, кроме матери, а Ольгу Викторовну признал, сначала с неохотой, потом уже более осознанно. Может быть именно благодаря ей он перестал драться со своими обидчиками, хотя уже не осталось никого, кто решился бы спровоцировать Сашку.
Он изменился, итак не особо разговорчивый, стал молчуном. Перестал улыбаться и обращать на кого-либо внимание. Только дома с матерью становился самим собой, тем самым мальчуганом, которого знала и любила Марина.
- Сашенька, ну нельзя же быть таким букой. Смотри, девочки тебе бесконечно названивают, пишут эсэмэски, приглашают в кино, погулять, а ты никак не реагируешь. Знаешь, женщинам ведь очень важно, когда на них обращают внимание.