А вот еще одна мысль, отвлеченная от насущной темы: есть поселки «обычные». В них — мужчины, женщины и дети. Небольшая община, с явным намеком — плодитесь и размножайтесь. А вот те же албанцы — дали им одних мужиков. Мол, хрен вам, а не будущее народа. Получается, что Экспериментаторы и этим рулят — кого в новом мире желают видеть, кого — нет. Опять же, вот их экспедиция: изначально была лишь чисто мужская группа, а потом, за какие-то заслуги, зеленые человечки расщедрились и на женскую половину. Это что, опять какие-то непонятные тесты? Да ну нафиг такие темы, от них только мозги набекрень. Пора идти на плановый сеанс поставки.
Бородулин быстро набрал заявку, подождал, пока подошедшие заранее парни заберут полученное, запер операторскую и уселся за стол. Можно было слегка расслабиться. Например, выпить чаю. Один из позитивных моментов в жизни монарха: такие мелкие приятности обеспечиваются просто самим положением. Ни у кого не вызывает сомнения, что Главный Начальник должен иметь возможность выпить чая с печеньем в любое время дня и ночи.
Он нацедил через ситечко из фарфорового чайничка полкружки свежей заварки, долил кипятка, поднес чашку ко рту и только было собрался отхлебнуть, как терминал за дверью снова запищал, на этот раз особенно громко и противно. От неожиданности, Бородулин дернулся, чай из наполненной доверху кружки плеснулся на штаны, чтобы через секунду чувствительно прижечь ногу в верхней, самой чувствительной части.
Андрей едва не выронил чашку из рук, но смог удержать, поставить на стол, а уж после вскочил, и принялся, пусть и с запозданием, срывать с себя пропитанную кипятком одежду. Да мать вашу, экспериментаторы хреновы! Ни днем от вас покоя нет, ни ночью. Чтоб вам всем там перевернуться и хлопнуться!
Глава 6
Бородулин и Михайленко сидели у огня. В камине потрескивали дрова, в кружках дымился крепкий горячий чай, на столе стояла керамическая бутылка с яркой черно-золотой этикеткой.
— Станислав Наумович, это становится уже традицией: вы уезжаете, совершаете какие-то безумные подвиги, а потом здесь, в этой комнате рассказываете мне о своих приключениях. К сожалению, я теперь составить вам компанию не могу, при всем моем к этому желанию.
— Что делать, мир несовершенен, Андрей Владимирович. Но давайте не будем скорбеть по этому поводу.
Михайленко вытянул ноги ближе к огню.
— Не стоит слишком сожалеть. Я за эти дни намерзся так, что до сих пор согреться не могу.
— Тогда настоятельно рекомендую добавить в чай еще немного бальзама.
Легкий бульк, глоток, одобрительное мычание.
— Действительно, очень неплохо.
— Ну а теперь, Станислав Наумович, я жду от вас подробностей. Все то, что вы не сказали по радио.
— Извольте.
Заместитель поудобнее устроился в кресле.
— Я вижу, Папасатыросы весьма продвинулись в деле благоустройства крепости. Конечно, это не шедевр, но вести длинный подробный рассказ, сидя на табурете, было бы не слишком удобно.
— В ближайшее время нечто подобное появится и у вас. Вы ведь в курсе нашего энергетического прорыва? Я в последние дни полностью обеспечил наших мебельщиков самым лучшим электроинструментом, и теперь вы собственной, простите, задницей можете оценить результат. На первое время — вполне неплохо.
— Спасибо, это очень кстати. Я о табуретку, знаете ли, уже, наверное, седалище смозолил. Но давайте к нашим делам, только сперва я сделаю еще пару глотков…