— Мужики, сами видите — нужен врач.
Мужики понимающе кивнули.
— Есть большая вероятность, что наш гость до утра не доживет.
Еще один кивок в ответ.
— Ближайший врач — у болгар. Дорога накатана, небо чистое, снега нет. Если постараться, можно обернуться за пару часов. Приказывать вам не могу — дело все же не самое легкое. Ночь, мороз, дикого зверья хватает. Но тут на кону жизнь человека.
— Не вопрос, командир, — откликнулся молодой белобрысый парень, поставленный начальствовать над группой сопровождения. — Сами видим: товарищ вот-вот ласты склеит.
— Тогда не тяните. Быстрее двинетесь, быстрее вернетесь. Доктор пусть ничего с собой не берет, набор инструментов и лекарств здесь имеется.
Сборы заняли не больше пяти минут, и Бородулин остался наедине с Юрами и с привезенным ими человеком. Тот и вправду был плох. Даже без градусника было видно, как его лихорадит. Андрей вскрыл свою аптечку, вколол пациенту в бедро шприц-тюбик с антибиотиком, затем занялся ранами. Уж первую-то помощь он вполне мог оказать. На одном бедре была сквозная рана, с виду — довольно чистая. По крайней мере, не слишком воспаленная. Ее Андрей просто промыл и перебинтовал, оставив детальные разборки специалисту. А вот с другой ногой дело явно было гораздо хуже. Даже если взять во внимание то, что она была прибинтована к двум палкам.
Бородулин снял самодельные лубки, разрезал штанину и размотал явно в спешке сделанную повязку. Увиденное ему сильно не понравилось. Кожа вокруг входного отверстия была совершенно нездорового цвета. Края раны опухли. Выходного отверстия не было, значит, пуля осталась внутри. И, наверняка, затянула с собой нитки и прочий мусор. Кроме того, была перебита берцовая кость и осколки ее наверняка были там же. Тут однозначно требовался хороший специалист, иначе летальный исход раненому был практически гарантирован.
Андрей перевязал вторую ногу, с помощью Юр вернул на место лубки и, укрыв человека одеялом, подсел к столу, на котором уже стояли, исходя паром, кружки с крепким свежим чаем.
— Ну что, товарищи разведчики, где бывали, чего видали?
— Не спеши, начальник, и так все узнаешь, — тормознул Бородулина Старый Юра. — Все спешное ты уже сделал, однако, про остальное сперва шибко-шибко думать надо.
Он хрумкнул крепкими желтоватыми зубами кусок рафинада и с видимым удовольствием запил его большим глотком чая. Молодой последовал примеру наставника. Андрей хмыкнул, набросал сахара в свою кружку, размешал черенком столовой ложки, вытащил из пакета на столе горсть сушек, разломил одну из них в кулаке, закинул кусочек в рот и тоже принялся чаевничать.
Через четверть часа, когда стоявший на столе чайник опустел, Старый Юра вытащил было кисет и трубку, но, увидев, как скривился Бородулин, буркнул что-то себе под нос, накинул малицу, шапку и вышел наружу.
Андрей тоже поднялся из-за стола, подошел к раненому. Хотя тот по-прежнему лежал в беспамятстве, антибиотик подействовал и жар, судя по всему, начал спадать. Все тело его покрылось обильным потом, пропитав и одежду, и простыни. Андрей обтер пациента сухим полотенцем, поправил одеяло и вернулся к столу. Вскоре к нему присоединился и якут.
— Ну что, Юра, рассказывай.
— Однако, что тут особо рассказывать? Сбегали, вот, мало-мало с парнем до той горы, поглядели. Все так как ты и говорил — черная плита наверху, близко подойти не дает. Добежали, глянули, да и назад.
— Ты, Юра, не прибедняйся. Сам ведь знаешь, если бы не так важно это было, тебя бы и просить не стал. Так что спасибо большое вам обоим. Ну и материально поблагодарю, вот только обратно в крепость вернусь. Ты знаешь, за мной не заржавеет.
— Ну, это необязательно, — брякнул Молодой Юра, за что тут же удостоился подзатыльника от Юры Старого.
— Старшие говорят — сиди молчи, пока не спросят. А раз начальник посчитал нужным наградить, прими награду с благодарностью.
Молодой насупился и замолчал, уткнувшись в свою кружку с чаем.
— И нечего обиженку строить. Не маленький, однако, понимать должен, за что получил.
Несколько минут длилась неловкая пауза. Впрочем, неловкой она была, главным образом, для Бородулина. Он поерзал на стуле, глянул в свою пустую кружку, откашлялся и, будто вспомнив, продолжил расспросы: