Видимо, истощение сил вандалов в затяжной войне вынудило Гейзериха пойти на сравнительно умеренные условия договора 435 г. Важнейшим результатом этого договора было создание вандалами своего плацдарма в са-{244}мом центре Римской Африки. В последующие годы Гейзерих использовал этот плацдарм для дальнейшего наступления на римскую территорию. В 439 г. неожиданно для римлян и в нарушение договора 435 г. вандалы заняли Карфаген 1 77. В 440 г. они вторглись в Сицилию. Римская армия под командованием зятя Бонифация Себастьяна перешла из Испании в Африку, что заставило Гейзериха оставить Сицилию, однако не принесло римлянам дальнейшего успеха. Себастьян, по сообщению Проспера, был соблазнен богатствами Гейзериха и больше хотел иметь его другом, чем врагом. Данные Виктора Витенского свидетельствуют, что Себастьян перешел на сторону Гейзериха 1 78. Совершенно безрезультатной была также морская экспедиция, организованная против вандалов правительством Восточной империи в 441 г. 1 79. В 442 г. между Гейзерихом и Валентинианом III был заключен новый мирный договор, согласно которому Африка была разделена между вандалами и Римской империей 1 80. По сообщению Виктора Витенского, к вандалам отошли Проконсульская провинция, Бизацена, Абаритана, Гетулия и часть Нумидии, а к римлянам — остальные провинции, разделенные между собой вандальскими владениями 1 81. По-видимому, вандалы получили проконсульскую Нумидию с центром в Гиппоне-Регии, а Циртенская Нумидия (Numidia Cirtensis) {245} сохранила римское управление 1 82. В 455 г. после смерти Валентиниана III Гейзерих захватил те районы, которые по договору 442 г. оставались за Римской империей, т. е. Мавретанию, Циртенскую Нумидию и Триполитанию 1 83. Этим закончился процесс завоевания вандалами африканских провинций империи.
Несомненно, различные слои населения Римской Африки по-разному относились к нашествию вандалов. В период войны наиболее жестокий урон от вандальского нашествия испытывали африканские города: вандалы были заинтересованы в захвате и разграблении городов как центров скопления различных материальных благ и как военных крепостей, которые могли быть использованы римской армией. Городские курии, боясь грабежей, нередко организовывали вооруженное сопротивление «варварам». Виктор сообщает, что многие города вандалы не могли взять штурмом и, окружив их стадами скота, резали животных, чтобы задушить горожан запахом падали 1 84. О вооруженной борьбе городов с вандалами свидетельствует также надгробная надпись из Алтавы (Цезарейская Мавретания), относящаяся к 429 г., в которой говорится о смерти неизвестного жителя этого города «от меча варваров» 1 85.
Для характеристики настроений эксплуатируемых слоев африканского населения по отношению к вандальскому завоеванию существенный интерес представляют данные Сальвиана Марсельского, посетившего Римскую Африку в период борьбы между империей и вандалами (до захвата ими в 439 г. Карфагена). Описывая тяжелое положение африканских бедняков, тяготевшее над ними бремя податей, конфискации имущества должников властями и т. д., Сальвиан замечает: «Тяжелее всего то, что они (бедняки.— Г. Д.), прося под влиянием слишком больших тягот даже прихода врагов, молят бога, чтобы им было дано сообща переносить от варваров то разорение, которое {246} раньше они поодиночке переносили от римлян» 1 86. В декрете Валентиниана III от 445 г., относящемся к Циртенской Нумидии и Мавретании, которые еще находились в тот период под властью Рима, говорится о малочисленности колонов (raritas colonorum) в этих провинциях. Военнопленных, относительно которых провинциалы докажут, «что они их потеряли» (т. е. беглых рабов и колонов), декрет требовал возвращать прежним владельцам 1 87. Хотя эти отрывочные данные источников не позволяют судить в достаточной мере об участии различных слоев провинциального населения в борьбе между вандалами и империей, они все же свидетельствуют об обострении классовых противоречий в провинциях, связанном с вандальским вторжением. Если имущим слоям африканского общества нашествие «варваров» грозило экспроприацией и разорением, то массы эксплуатируемых тружеников — рабы, колоны, городской плебс — воспринимали его как средство освобождения от давившего на них экономического и социального гнета. Когда Нумидия и Мавретания после ухода вандалов с их территории вновь вернулись под власть империи, колоны и рабы массами бежали из этих провинций, а многие из них, как свидетельствует положение декрета 445 г. о военнопленных, присоединились к вандалам и сражались вместе с ними против империи. В этот период обострилась также религиозная борьба. В районе Ala Miliaria в Цезарейской Мавретании сохранились остатки донатистской церкви, построенной между 434 и 439 гг. и относящиеся к 30-м годам эпитафии донатистских «мучеников» 1 88. Очевидно, восстановление римской власти в Мавретании вызвало активизацию донатистского движения, враждебного империи.