Котя же, в отличие от своего хозяина, такими вопросами не задавался и молча двигался к лесу, край которого с каждым шагом становился все ближе и ближе.
Причем Ник был готов поклясться, что неделей раньше никакого леса не было и в помине. Может быть дело было в лихорадке, но он хорошо запомнил, как при выходе из тоннеля увидел снежную равнину, в конце которой темнела узкая лента ручья.
«Ну не мог же он здесь за неделю появиться? — подумал парень, приглядываясь к вырастающему перед ним хвойному лесу. — Значит мне тогда привиделось».
Чем выше поднималось солнце, тем жарче становилось идти, и тем сильнее в снег проваливались ноги Ника. Не помогали ни трекинговые палки, ни бахилы — последние пару километров Ник брел практически по пояс в снегу.
Котя с сочувствием поглядывал на хозяина, и даже, казалось, был бы рад помочь Нику, но сделать ничего не мог.
— Мне нужны снегоступы! — сделал вывод Ник, практически на одних волевых добираясь до края леса.
Дойдя до первой ели, он обхватил ствол обеими руками и прижался к дереву головой. Дядя Юра частенько так делал в лесах Арканзаса, Огайо и Индианы. По его заверениям деревья щедро делились с людьми своей энергией и спокойствием.
Насчет первого Ник бы поспорил, а вот второе оказалось стопроцентной правдой. Спустя пару минут «обнимашек» ему стало настолько безразлично где он и что с ним, что Коте, чтобы привести хозяина в чувства, пришлось пусть в ход свои острые зубы.
— Ай, — вяло пробормотал Ник. — Коть, отстать, не видишь, я ловлю нирвану и созерцаю бренность бытия?
Барс предупреждающе зарычал, и Ник с усилием отлепился от дерева.
— Да всё, не ворчи, — Ник упал на колени, зачерпнул пригоршню снега и растер себе лицо. — Всё, дружище, я в порядке.
Деревья действительно поделились энергией, вот только она оказалась вязкой как смола и совершенно не подходила человеку. Ник хотел было представить, что бы с ним стало впитай он еще больше, чтобы ужаснуться, но поленился.
— Мрряв, — с раздражением дернул хвостом Котя, — мяв!
— Иду, иду, — кивнул Ник и с трудом зашагал за котом.
Ещё десять минут ходьбы по лесу, и он был вознаграждён за свои сверхусилия. Барс привел его к поваленному дереву, которое упало вершиной аккурат между двух близко стоящих стволов, образовав таким образом естественное укрытие.
Ник осмотрел место со всех сторон и, признав его годным, принялся за работу.
Он, конечно, дико устал и с огромным бы удовольствием отдохнул, но внутри тикал невидимый секундомер, отсчитывая оставшиеся до ночи часы и минуты. Арифметика была проста: Чтобы двигаться дальше, нужно хотя бы через день готовить новый ночлег.
Какие бы преимущества в плане морозоустойчивости не давал ему его класс, вспомнив название Ник скривился и с досадой сплюнул, но ночь на открытом месте ему не перенести. Он, скорей всего выживет, но вряд ли это окончится чем-то хорошим.
Поэтому хочешь — не хочешь, а копать надо. Вот Ник и копал.
Снежный барс понаблюдал за ним некоторое время, и, удостоверившись, что его хозяин не спешит падать в обморок или снова лезть обниматься с деревьями, исчез в лесу.
Ник методично вкапывался в снег, благо в лесу он был не влажный, стараясь копать под небольшим углом так, чтобы конец его окопа оказался в нескольких метрах от поваленного дерева. Местами он вырезал кубики снега рапирой, местами орудовал щитом.
Взятые с собой мусорные пакеты очень даже пригодились. Ник методично наполнял их снегом, трамбовал, снова трамбовал и оставлял в выкопанной яме. Добравшись до поваленного дерева, он прервался на обед, вылез из получившегося окопа и уселся на упавшую ель.
С наслаждением съев замерзший шоколадный батончик, Ник сунул обертку под раздвоенный сук и неохотно слез с дерева. Солнце уже начинало свой неспешный спуск, а его берлога номер два находилась в зачаточном состоянии.
Следующие три часа пришлось попотеть.
Ник выкопал небольшую землянку два на два метра, вылез наружу, наломал веток от упавшей елеи, отчистил их от хвои и воткнул получившиеся сучки в сугроб. Вернувшись в берлогу, он принялся счищать с «потолка» снег до тех пор, пока не добрался до сучков.
Следом пришел черед лежанки.
Ник отдавал себе отчет, что он не дотащит до сюда щит, поэтому просто подравнял пол так, чтобы ноги находились ниже, чем голова. Никакими уборными в этот раз он заморачиваться не стал. Всё, что ему было нужно — убежище на одну ночь.
Закончив с берлогой, Ник вытолкал из нее пять мешков снега, но поднимать не стал, так и оставил в яме. Сделал себе небольшой перерыв, напившись согревшейся за пазухой водой, недовольно взглянул на темнеющее небо и взялся за ель.