— Иди сюда, трус! — неожиданно для себя крикнул парень, выплескивая выработавшийся адреналин, — Пора надрать тебе зад!
Глава 3
В Нике боролись два чувства. Снести с ноги треснувшую стенку и положить конец терзающей его неизвестности и броситься стремя голову в черный туннель. И то, и то было глупо и бессмысленно. Поэтому выкрикнув угрозу и почувствовав себя уверенней, Ник остался на месте.
Внимание! Слугам и золотарям запрещено использовать воинское (за исключением посохов) и метательное оружие. В случае использования холодного оружия произойдет повторное понижение всех характеристик на 10 %
— Брысь, — прошипел Ник, зло смаргивая не вовремя появившуюся надпись.
Котя с удивлением покосился на своего хозяина, и Нику пришлось пояснить:
— Это не тебе, друг.
Умб! — стены берлоги сотряс второй удар, и парню резко стало не до объяснений с котом.
«Надо было вскипятить кипятка!» — мелькнула в голове запоздалая мысль.
Умб-бам! — Третьего удара иглу не выдержало, и кусок стены рухнул во внутрь упав на щиты.
— Holy crap![6] — выругался Ник, отшатываясь назад.
За стеной стояла смутная фигура в темном балахоне из-под капюшона которого шло мертвенно-зеленое свечение. Если бы кто-нибудь попросил Ника описать, кого он увидел перед собой, парень незамедлительно бы ответил: Смерть!
Котя глухо, всем телом, зарычал, готовясь броситься на зловещую фигуру, но Ник не собирался еще раз терять своего друга. Он шагнул вперед, выставив рапиру перед собой и замахнулся ледоколом.
— Ххххххххыыыыы! — усмехнулась фигура и резко бросилась вперёд.
Следом произошло сразу несколько вещей.
Искры, гуляющие по взъерошенной шерсти Коти, слились в одну, и по балахону стегнула небольшая, но яркая молния.
Фигура, не обратив внимания на электрический разряд, налетела на рапиру Ника. Ей как будто было плевать на полметра стали, оказавшиеся у нее в животе.
Правую руку Ника тут же обдало могильным холодом, амулет резко похолодел, потянув из Ника силу, а вокруг парня и барса вспыхнула полупрозрачная золотая сфера.
— Хэк! — Ник рефлекторно ткнул ледорубом в область капюшона, но его удар пропал зря.
Появившаяся сфера отбросила незваного гостя далеко назад. Балахон зацепился за осколок стены, послышался треск, полное нечеловеческой злобы шипение и мертвенно-зеленый свет полностью исчез.
— Оно… ушло? — сфера мигнула и исчезла, но Ник, как бы ему не хотелось, не спешил опускаться на землю.
Котя фыркнул и принялся деловито вылизываться.
«Неужто пронесло? — подумал парень, отмахнувшись от появившихся системных уведомлений. — Не до вас сейчас!»
Он вбил ледоруб в пол, со стоном выронил обжигающе-холодную рапиру и только после этого позволил себе опуститься на колено. Безумно болела рука, жутко хотелось есть и спать, в районе копчика, казалось, кипит нерастраченный адреналин, отчего тут же заболел живот. Ник хотел было прилечь на щиты, но его привел в чувства ворвавшийся в иглу ледяной ветер.
О том, чтобы ночевать здесь не было даже и речи, ветер был настолько сильный, что Ник, несмотря на всю свою морозоустойчивость, почувствовал, что начал дрожать.
— Что думаешь, Коть? — он покосился на барса, который перестал вылизываться и неодобрительно смотрел на разрушенную стену. — Идем спать в коридор, ведущий к горному туннелю, или… Ник мотнул головой направо, в сторону отхожей комнатки.
Снежный барс недовольно дернул хвостом, оценивающе посмотрел на хозяина и направился к пробитой в стене дыре.
— Да ну ты брось, — Нику на мгновение показалось, что кот шутит. — Туда? Сейчас?!
Ирбис остановился, обнюхал кусок балахона, повисший расколотой стене иглу, смешно чихнул и утвердительно кивнул.
— Ну знаешь, — растерялся Ник. — Идти в ночь по снежной равнине, по которой бродит злобный демон — такое себе удовольствие.
Котя задумчиво посмотрел на Ника, повел ушами и направился на выход.
— Ну как знаешь, — покачал головой Ник. — Дай хоть ранец соберу.
Он достал телефон, глянул на оставшуюся зарядку и включил фонарик.
Быстренько переупаковал ранец, параллельно с удовольствием очистив котелок от холодной гречки. Надел пуховку, сунул в карман динамофонарь, с грустью посмотрел на одинокую верхонку.
Идти в ночной лес было, по мнению Ника, глупо, но чутью кота он доверял на все сто. С сожалением пробежавшись взглядом по ставшей уже родной берлоге, Ник привязал баклер к страховке и присел у рапиры.