— Угу! — бессонная ночь сказалась на состоянии Диль. И без того неугомонная альбина проболталась. — Видно, с ведома Хранительницы ваша травница ежедневно готовит Ниа «отвар вдов»!
Рилина вскинулась:
— Это правда? — вопрос предназначался только мне.
Молчаливо дала понять, что слова Ди верны, и я ни о чем не догадывалась.
Лицо Рилины омрачилось, и, прежде чем ответить, она долго думала.
— Скажу Маег, что сама стану готовить для тебя утренний отвар!
Ночь без сна не прошла бесследно и для меня, все инстинкты, реакции организма, чувства притупились. Так не хотелось думать, переживать, что-то просчитывать, и я поминутно зевала.
Первый зимний денек выдался солнечным и морозным. Снег укрыл темную землю, копыта лошадей то и дело тонули в нем. Я едва в седле не подпрыгивала от нетерпения, ощущая смутную тревогу и все усиливающуюся боль. Хотелось пустить коня галопом, унестись от всех, взлететь над заметенной дорогой. Из-за младенца делали частые остановки, и Рилина строго следила за тем, чтобы я была поблизости. Она поила ребенка козьим молоком, хранившемся в бурдюке, который вез за пазухой Тарис. А я вливала магию, как и прежде, по капле, чтобы тельце привыкло. Сам мальчик лежал в корзинке, укутанный с головой в одеяла и кусочки меха. Ношу доверили везти эрт Декриту. Этот все не сводил с меня своего мрачного испытующего взгляда, порой чудилось, что демон старается проникнуть в мои мысли. В такие минуты я отворачивалась, щурилась на солнце, стараясь думать о хорошем.
Удивляло, что Лион не ворчал, вполне ответственно отнесся к возложенной обязанности. Диль была рядом с ним, что-то тихо спрашивая, наклоняясь к демону так близко, как позволяли обстоятельства.
Снег играл в солнечных лучах, ветер замер, не замораживая лица своим яростным дыханием, не тревожа ветви, не трогая одежду. Природа во всем зимнем великолепии встречала нас. Только радости в сердце я совсем не ощущала. Душу снедало беспокойство, я мучилась, от того и думы выходили тяжелыми.
Подъезжая, не выдержала, пришпорила лошадь, едва заметила, как из сверкающей дымки показались шпили замка. Деревня перед ним выглядела вымершей, жители спешно задергивали занавеси на окнах, не желая, чтобы я видела их взволнованные лица.
Золотило солнце дорогу, скользили блики по древним стенам, искрились в окнах витражи, вот только опущены были знамена. Взгляд мой замер, я глубоко вдохнула, резко осаживая лошадь.
Диль, догнавшая меня, повторила маневр, и я, тяжело дыша, точно пробежала все расстояние, обратилась к ней:
— Зачем?
— Ну… — обычно разговорчивая альбина занервничала, заставляя беспокоиться сильнее и меня, и свою кобылу.
Ди сделала вид, что успокаивает ее, игнорируя мой вопрос. Пришлось повторить:
— Зачем?
— Ну… — красноречие оставило подругу, и я повернулась к одному из сопровождающих воинов.
— Флаги опущены… — этот, похоже, тоже не отличался выразительной речью.
— Для чего? — вызверилась я, теряя терпение, чувствуя подступающую истерику, от чего получилось визгливо.
Воин отвел взор, но не ответить не посмел:
— Умер кто-то… важный…
Глава 6
— Кто-то? — вырвалась вперед, влетела в распахнутые ворота, позабыв обо всем на свете.
Ворвалась во внутренний двор, безостановочно осматриваясь, надеясь увидеть знакомые лица. Не найдя, спрыгнула с лошади, бросилась к парадному входу, забежала в него и остолбенела, заметив старого знакомого.
Эрт Аргер тоже узнал меня, чуть склонился, оскалился, сжимая кулаки, явно напоминая о прошлом. Вот только теперь перед ним стояла не бесправная пленница. Неосторожное движение мужчины, и я сумела увидеть, как качнулся на его груди золотой медальон с выгравированной по краю веткой вереска, украшенной мелкими алмазами. С расстановкой поинтересовалась:
— Где ты это взял? — не стесняясь, подцепила кончиком пальца украшение.
Эрт Аргер не услышал угрозы в моем голосе, вырвал медальон, распрямился.
— Где взял — там уже нет!
Злоба нарастала внутри меня, темная, готовая поглотить разум, но в то же время придающая силу. Ускорился бег сердца, забурлила кровь в жилах, и я подняла руки. Магию применить не успела, хотя подушечки пальцев ощутимо закололо — гнев рвался наружу, но взор пока был ясным. Два клинка прикоснулись к шее эрт Аргера, заставляя рыцаря Беккит упасть на колени и зашипеть от боли. Было бы время — восхитилась бы способностью альбин появляться незаметно, словно прямо из воздуха. Риона и Лелька крепко удерживали эрт Аргера, а за моей спиной топталась на месте Диль. Но я способна сама постоять за себя! Пришла пора отомстить за прошлые страхи, за боль, за слезы. Эрт Аргер захрипел, пока лед медленно сковывал его тело, я наслаждалась каждым проявлением муки, искажающим его лицо, каждым хрипом, исторгнутым из его горла.
— Что ты творишь? — меня схватили за руки, а затем послышался звук пощечины.
Постепенно осознала, что щека горит от удара, понимая, что увлеклась настолько, что не ощутила боли. Разглядела разгневанную Рилину, побледнев, она указала на умирающего эрт Аргера. _К_н_и_г_о_е_д_._н_е_т_
— Это второй советник Беккит! И ты убиваешь его!
— И что с того? Они убили моего брата, — и сама поразилась, каким холодным, небрежным тоном произнесла эту фразу.
— Здесь полным-полно слуг! — процедила Рилина и ударила меня снова, достаточно сильно, чтобы почувствовала боль сразу.
Ощутила, но не придала значения, чудилось, ступаю по тонкому льду, рискуя провалиться под воду, балансируя по краю грани, не понимая, как вернуться, остаться собой.
— Они… — попыталась думать, но не вышло, мысли лишь об одном. — Он… — показалось, я нашла виновника.
— Займись делом! — в руки мне подали что-то, и я непроизвольно ухватилась.
Опустив глаза, ошалело осмотрела корзину с младенцем.
— Ниавель! — с помощью окрика Рилина заставила меня встретиться с ней взглядом. — Вспомни, ты пообещала матери сберечь ее дитя! А как ты исполнишь данное слово, если убьешь этого человека?
— Вы дали две клятвы, госпожа! — оказалось, что и эрт Декрит стоит рядом, перекрывая обзор посторонним.
Взглянула на дрожащего всхлипывающего эрт Аргера. «Всего лишь мелкая мошка! — вспомнила я. — Виноват в смерти Гана другой…»
— Вот для чего вы позвали меня с собой! — опять посмотрела на Рилину, на сей раз обличающе.
Она не дрогнула, да и в чем заключалась вина матери, исполняющей просьбу сына?!
— Где Алэр? — вот кого следует послушать. Я готова поговорить с ним, выслушать, не бросаться с обвинениями.
Оглядела альбин, решая, какой из них передать ребенка, но они проявили единодушие. Подошли, склонились все разом над бесчувственным рыцарем.
— Скажем, — бодрым тоном начала Риона, — что упал в колодец. Накануне у этих, — ткнула носом сапога лежащего мужчину, — был собственный пир во дворе!
— А если очнется и заговорит? — размышляя, высказала сомнение Диль.
— Не сможет! — предвкушающе улыбнулась Лелька, огляделась и вытащила кинжал.
— Не переусердствуйте! — велела им Рилина, взяв меня под руку, потянув к лестнице, ведущей к спальным покоям.
Я ненадолго задержалась, чтобы сорвать медальон с груди раненого, а после, не споря, пошла за свекровью.
Почти весь путь Рилина зудела на самое мое ухо:
— Помни, ты — жена лорда. Хозяйка северных земель! Нельзя показывать свои чувства, только расчет и равнодушие ко всему, чего нельзя изменить!
— Вы этому сына учили? Теперь мне ясно, отчего он такой черствый! — сквозь зубы ответила я.
Рилина распахнула передо мной дверь в хозяйские покои, пропустила вперед, вошла следом и только тогда откликнулась на мой выпад:
— Алэр — лорд, прежде всего он заботится о благе подданных…
— А разве Ганнвер был посторонним?! — гнев с новой силой вскипел во мне, и лишь с великим трудом я сумела погасить его.
— Ты знаешь законы! И твой брат знал их! Да, он был северянином, но стал на юге преступником и попался!