Я присела на стул и прикрыла веки. Тот, кто мне нужен, уже был совсем рядом. Мой приказ был исполнен, несмотря на обстоятельства. Кто-то из оставленного за спиной Данкрейга отправил птицу, и она перенесла нужные сведения через огненную Меб. А Эви, которая до последней секунды не верила моему мысленному сообщению, получила письмо и поспешила сделать, как требуется. Она понадеялась только на свои силы и сейчас находилась в двух днях пути от намеченной цели. Я отлично чувствовала ее приближение и того, кто цепляется за ее руку.
Неподвижное зимнее солнце освещало стволы вековых сосен. Ир'шиони встретил меня в полном боевом вооружении. Его брови были сурово сведены.
— Все не так, как вы видите! — изрек Каон вместо приветствия. — Я хочу, чтобы вы и другие видели меня таким, но реальность будет жестокой!
Я набрала пригоршню снега и сомкнула ладони. Холод пронзил каждую клетку, настолько прикосновения были настоящими.
— Ты живешь здесь уже долгое время. Быть может, хватит себя беречь? — снег начал неохотно таять, но мне некогда было ждать. Я разомкнула ладони. — Смотри. Что ты видишь?
— Это вода, — недоуменно откликнулся эрт Тодд. — И мне известно, как настойчиво она точит камень. Но что?..
Я отвлекла его, присела на колени и написала на чистом снегу имя, состоящее всего из трех букв.
— Позови ее и сделай верный выбор, когда она спросит тебя, — все, чем могла помочь измененному.
Каон медленно кивнул, а я вернулась к встревоженному Первому. Он настойчиво тянул меня за рукав, предлагая прилечь.
Я без лишних движений молчаливо прошла и легла на кровать. Усталость брала свое, но сон не шел. Я балансировала между явью и видениями. Теперь сама выбирала тех, с кем хочу свидеться. Моя магия стремилась на север, в Гиблые горы. Я рассматривала снежные шапки, белеющие яркими пятнами на фоне сумерек, и мысленно звала двоих, тех, кого желала увидеть.
Сначала на горную площадку запрыгнул по склону Орон, мрачный и грозный, словно воин из древней истории. За ним на белый снег, приминая его, ступила Эдель. Холодный северный ветер трепал ее роскошные темные локоны. Глаза она гневно сузила, разглядев меня, и шепнула эрт Дайлишу:
— Точно слуги, а ведь…
— Здравствуй, королева, — приветствовал меня он, обрывая речи той, к которой все еще питал искренние чувства.
Я стояла, но снег под моими босыми ногами не таял. Эдель хмурилась, но губы ее язвительно кривились. В ее голове с самой нашей первой встречи созрел гнусный замысел, но я и не обольщалась. Я не смотрела на Орона, чтобы не подставлять его. Вампир, сумеречный, тварь — первый из них, кто стал мне дорог, и от привязанности к кому я не стремилась избавиться. Я доверяю эрт Дайлишу безоговорочно и твердо знаю, что он не подведет.
— Почему вы все еще здесь? — спросила в приказном тоне.
Эдель зашипела:
— Мы не гонцы-скороходы и не маги. Мы сумеречные, те, кто прячется во мгле!
— Вы — воины Вереска! Ни лучше и не хуже других! Моя личная армия! Вы, как и прочие, обязаны подчиняться мне! Ты выполнил мое повеление? — позволила короткий, пристальный взор в сторону эрт Дайлиша.
Он кивнул:
— Я сказал, что сделаю, значит, так оно и будет!
— Что ты можешь? Калека! — яростно прокричала Эдель, и я вздрогнула вместе с вампиром. — Ты же теперь по ее вине ползаешь, а не свободно касаешься небес!
Огнем опалило щеки — и мои, и его.
— Заткнись! — процедила я, не добавив ничего лишнего. — А ты, — вновь коснулась его взглядом, — приведи их, как можно скорее! Данкрейгу недолго осталось.
— Мы исполним клятву, — он преклонил колени и мимолетно дотронулся ладонью до сердца так, чтобы возлюбленная не заметила.
Впрочем, Эдель было не до Орона, она испепеляла меня своим гневным взором. Я даже не поморщилась — мы никогда не станем подругами. Вампирша исполнит свою миссию и умрет. Я не оставлю ее в живых, как и колдуна, запертого в медальоне. Найдется время и на них, я возьму на душу очередной грех. У меня есть ради кого постараться!
Очнулась, потому что услышала предупреждающее рычание Первого. Не чувствовать немощь тела было гораздо проще, на ум опять пришло воспоминание о Гане. И тотчас сердце пронзила его боль, его осознание. Я смирилась с жаром и изматывающей болью и прохрипела:
— Пропусти.
К кровати подошла Рилина с бадьей в руках. Я видела ароматный дымок, что поднимался от целебного отвара. Во рту пересохло, потрескавшиеся губы заныли.
— Пить.
— Сейчас, — Рилина отжала тряпицу и провела по моему лицу, принося облегчение. — Ты вся горишь! Я не прощу себе, если потеряю еще и тебя!
— Они все живы, — я поймала взор свекрови.
— Пока живы, — быстро проговорила она.
— И мы пока живы, — я растянула губы в болезненной улыбке. — Разве вы хотите умереть?
Она покачала головой.
— Немудрено, что один мой сын влюбился в тебя до беспамятства, второй — готов во всем подчиняться, а третий — тот, который никого не слушал, последовал твоему совету!
— Вы не ответили на мой вопрос, — изрекла я, сражаясь с болью. Она, как будто спала все предыдущие дни, а теперь изводила мое тело.
Рилина снова провела влажной тряпицей по моему лицу, отвернулась на несколько мгновений, а потом:
— Конечно, я хочу жить! — эмоционально откликнулась.
— Ну вот, — довольно сказала я и откинулась на подушки. — Мое тело в вашем распоряжении. Согласна пить горькие снадобья, а вот дух… Не тревожьте меня. Они ждут… — прикрыла веки, чтобы довериться магии, которая струится по моим венам.
Мне хотелось успеть, увидеть, поговорить со всеми, но я не успевала. Смотрела на север и на юг. Чувствовала и вспоминала. Что-то такое, о чем успела забыть. И еще незнакомое, но не совсем. Сложно объяснить, если сама не понимаешь, о чем толкуешь. Оно грызет непрерывно, напоминает, не позволяет оттолкнуть. Зовет.
Я заставила себя оттолкнуть неведомое, прибегнув к привычному, призывая Лельку к диалогу. Я нашла альбину в густой чаще. Она сидела на мху и перевязывала глубокую рану на руке испачканным куском туники. Появилась внезапно, вынудив Лельку лишиться дара речи и некрасиво открыть рот.
— Ты еще не потеряла способность удивляться? — не упустила случая поддеть ее.
Лель фыркнула:
— Прости, не учла, что моя королева — это ты, Ниа! — не осталась в долгу. — Ты вообще живая?
— Живая и относительно здоровая. А еще я успела родить! — постаралась, чтобы голос звучал радостно.
Лелька свела брови:
— Да? Только не говори, что роды принимала Ри и та девчонка!
Я собиралась ответить, но перед глазами мелькнул обрывок веревки. Я не придала значения и отозвалась:
— Нет. Роды принимал Дуг.
Альбина присвистнула:
— И как?
— Хорошо… — проговорила я, вновь поймав взглядом обрывок веревки. На этот раз я рассмотрела застарелые пятна крови.
— И? — Лельке требовалось узнать подробности.
Я молчала, окунувшись в воспоминания. Что-то такое я уже видела. Когда?
— Ариэль унес с собой Эрей, — выдала я несколько рассеянно, пытаясь не терять связь с альбиной и вспомнить.
— Угу, — Лелька вскочила, огляделась. — Куда? — ее взор горел решимостью.
Я махнула рукой на юг и тотчас увидела багровую полосу на бледной коже.
— Гали? — непроизвольно вырвалось у меня. — Какого грыра? — вопросила я в пустоту.
Лелька уже деловито двигалась туда, откуда вернулась.
— Найду нашу принцессу! Не сомневайся!
— Стой! — выпалила я, не подумав, а потом принялась листать страницы прошлого. — Вот оно! Неужели?
— Ты знаешь, где малышка? Говори! — допытывалась взбудораженная альбина, но я безмолвствовала, мне требовалось несколько минут для размышлений.