Выбрать главу

Он поднялся с пола и усмехнулся:

— Любишь, когда тебя бьют?

Я вскочила с кровати и дерзко ответила:

— Скорее наоборот, мне нравятся ласки, а не грубость!

И упустила момент, когда эрт Диар подскочил, прижал к себе, сжимая мои запястья до боли, до короткого вскрика.

— Не уходи так рано! Останься, раз уж пришла!

Гнев придал дополнительных сил, и я, извернувшись, укусила его за губу, одновременно сгибая колено и сильно ударяя мужчину в пах.

Получилось! Я вырвалась и бросилась к приоткрытому окну. Наместник выругался и кинулся вдогонку. Настиг, изловчился, бросая меня на пол, подминая под себя, на скоро рванув завязки на своих штанах. Я вырывалась, как могла, царапаясь, точно дикая кошка, пыталась даже кусаться, но эрт Диар обладал огромной силой. Еще бы! А в моих предках не отметились ни ир'шиони, ни са'арташи! Значит, придется либо терпеть, либо вновь обратиться к темной стороне, рискуя всем.

Кто-то из Хранителей рассудил иначе, не позволяя Некрите выиграть в борьбе за мою душу и давая мне призрачную надежду на лучшее. Оконная створка распахнулась с такой силой, что витражное стекло разлетелось на мелкие осколки. Оглянувшийся на звук эрт Диар был буквально сброшен с меня, когда его талию обвила зачарованная веревка.

— Зор! — выдохнула я, едва не рыдая от счастья, которое охватило все мое существо, так сильно я была рада увидеть друга.

Зорян, действуя мастерски, сумел быстро привязать наместника, который не смог противостоять магии серебристых пут, к креслу. Рот эрт Диара был спешно заткнут тонкой полоской ткани, и укоризненный взор Зора коснулся меня. Пробежался по обнаженному телу, задержался на полной груди. Зорян вздохнул, на миг прикрывая веки, а когда распахнул их, приказал:

— Оденься!

И мне стало так неуютно, так неловко, будто я в чем-то провинилась перед разбойником. Торопливо поднялась, стараясь стянуть края разорванного платья, но безуспешно. Зор открыл рот, силясь что-то изречь, но не смог. Только быстро перевел дыхание, и под моим ошарашенным взором стал снимать с себя одежду. Скинул нижнюю тунику и, не глядя, бросил мне:

— Прикройся!

— Благодарю, — язвительно поблагодарила я, поднимая одежду.

Тонкая ткань на ощупь была мягкой и на ней все еще чувствовалось тепло мужского тела, а также его запах, который не вызывал у меня отторжения. Платье спешно оттолкнула и накинула тунику, которая оказалась мне широка, но я не расстроилась, потому что еще был плащ.

Зорян успевший за это время накинуть на себя дублет, смерив меня суровым взором, протянул медальон, который я передала ему на время. Вырвала амулет из его рук и подошла к наместнику. В его глазах я прочла наш смертный приговор, только отчего-то мне не было страшно, скорее наоборот, радостно — сейчас месть свершиться.

Со двора послышались крики, и эрт Диар попытался оскалиться, грозно рыча при этом. Я требовательно поглядела на Зора, и он с насмешкой произнес:

— Все хорошо! Это Рил отвлекает демонов!

— Тогда? — я указала на пленника.

— Не выйдет, — покачал головой разбойник. — Придется совершить казнь здесь! — взял в руки подсвечник, и от его движения пламя свечей угоржающе всколыхнулось.

Наместник задергался, стараясь разорвать путы, но мы с Зоряном понимающе усмехнулись, ибо знали — из их плена созданиям Хелиоса спастись невозможно.

— Начинай, моя королева! — Зор передал мне подсвечник.

Я ощутила тяжесть кованого металла, не холодного, потому что побывал в чужих руках, и посмотрела на трепещущее пламя. Воспоминание тронуло душу, и я, размышляя, промолвила:

— Свеча — это не факел, но… — нарочито помедлила с продолжением, — думаю, подойдет…

Эрт Диар дернулся, раз-другой, натягивая путы, оставляющие на его теле кровавые борозды.

— Слишком просто, — заговорила вновь, — было бы взять и сделать вот так, — поднесла огонь к его лицу, так, чтобы ощутил жар, исходящий от свечей. — Мы поступим иначе, — быстро прикоснулась к его обнаженной руке и убрала огонь.

Наместник сверлил меня взором, обещающим всяческие кары, и молчал, а я слишком хорошо помнила костер на городской площади Сатергиса и корчившуюся в огне девушку. Подняла руку и также быстро коснулась его волос, они начали медленно тлеть, не причиняя, впрочем, мужчине особого вреда. Эрт Диар напряжен, глаза сужены, по лицу струится пот, а по телу кровь. Зорян безмолвствует, но я подмечаю краем глаза, как он наблюдает за мной, и выражение его глаз настороженное. Что же, мой старинный друг, не все тебе удивлять меня! Зловеще ухмыльнулась, а огонь, послушный моей руке, коснулся кровавой раны на боку наместника. И он взвыл, а я с притворным участием спросила: