— Не трусь! — от Грела мое состояние не укрылось, вот только его непоколебимая уверенность, юношеская отвага, пристальное внимание к обстановке меня ничуть не успокаивали.
Лес этот мне не понравился и в прошлый раз. Тенистый, заслоняющий скудный свет пасмурного дня, совершенно и во всем напоминающий приют тех самых, страшных, лихих, безудержных разбойников и неведомых тварей, сумеречных, как их звали когда-то. Почему всплыло именно это слово, объяснить не смогла, давно, очень давно, я не вспоминала его. Этим существам вольготно жилось в суровом климате Ар-де-Мея, почти вечные тучи, несущие осадки, беспрестанно сыплющиеся на землю, редко, и только в летние месяцы, сменяли солнечные деньки, тревожащие сумеречных. Именно так звали этих тварей в моей родной стране. Вот только почему я забыла и отчего так внезапно вспомнила? Дрожь усилилась, ветер перестал нести в себе дух свободы, а запах могильной земли усилился. Ельник сменил чахлый, словно потусторонний лиственный лес, в котором пахло болотным смрадом. Мрачная, но по-своему красивая, засыпанная прошлогодней листвой дорога петляла, то ныряя под зеленый полог, то покидая его, чтобы мы могли видеть в открывшемся просвете кусочек серого, хмурого неба. Очередной бессолнечный день грозит обрушиться на наши бедовые головы ледяным дождем; верхушки густых папоротников укрывает стелющийся по земле, как хвост сказочного зверя, туман, то и дело наползая на дорогу. Порой мерещилось, что впереди мелькают серые фигуры, и теперь Грел не шутил, а его рука легла на рукоять меча. Я же вцепилась в поводья, точно они могли даровать мне спасение. Спутник, ни слова не говоря, вложил в мою руку кинжал. Я смогла кивнуть, безмолвно принимая дар.
Ночь наплывала стремительно, неотвратимо, что-то жуткое было в этом, словно кто-то нарочно затягивал лес черным саваном.
— Не плохо было бы остановиться на ночлег, — голос эрт Сиарта прозвучал в этой зловещей тьме до того неожиданно и угрюмо, будто это молвил некий призрак, предрекающий беду.
И она случилась, настигла нас за следующим поворотом, как хищник догоняет свою добычу. Я успела только расслышать заливистый свист, а Грел уже столкнул меня с коня. И, падая, ничего толком не соображая, увидела, что на нас напали. Дуг суматошно размахивал мечом, похоже, не глядя, а куда придется, эрт Сиарт перевоплотился и теперь рьяно нападал на разбойников, коих было большинство. Поспешила сесть, чтобы меня не затоптали в пылу сражения его разгоряченные участники. Обезумевший от крови и криков конь унес Грела, и я не сумела увидеть его, потому совершила глупость. Вместо того, чтобы постараться отползти в сторону, я поднялась и бросилась на поиски, с привычной ловкостью лавируя между людьми — своими или чужими уже нет никакой разницы. Под ноги не глядела, потому едва не растянулась плашмя на радость разбойникам. Но вскочила, не рассматривая, на что именно опираюсь. Услужливую мглу на миг, на секунду разорвал мечущийся свет шального факела, и я с ужасом заметила, что держусь за отрубленную голову Ивлека. Хорошо, что мой завтрак состоялся довольно давно, иначе к крови прибавилась еще бы и рвота. Оттолкнулась и побежала дальше, чтобы увидеть то, что творится за поворотом. Грел крутился, отражая удары нескольких нападавших. Мое собственное оружие показалось жалким, по сравнению с тем, которое было у разбойников. Но я рискнула и просчиталась, Грел заметил меня и рванулся навстречу, я отчаянно замахала руками, показывая, что мне помощь не требуется, но поздно. Кинулась к нему, но была схвачена за руку с такой силой, что взвизгнула от боли, и, с ужасом наблюдая за тем, как разбойники окружают Грела, не заметила, как огромный кулак оказался у самого моего лица. Взмахнула свободной рукой, той, что держала кинжал, чтобы освободиться. Клинок легко вонзился в плоть, но разбойник только охнул, продолжая выкручивать мою вторую руку. Я опять вскрикнула от боли, а кулак разбойника ткнулся в мой висок. Удар получился несильным, но сознание мое поглотила тьма, ставшая спасительной, ибо глаза отказывались смотреть на то, как падает наземь сраженный Грел.
Очнулась спустя какое-то время, все тело затекло, потому что меня связали и небрежно прислонили к стене какого-то хлипкого сооружения. Дверь заперта, но через щели между ее досками виднеются всполохи многочисленных костров, слышатся вопли и громкий смех.
— Пришел в себя? — послышался хриплый шепот, и, проморгавшись, я увидела Дуга.