Зорян успевший за это время накинуть на себя дублет, смерив меня суровым взором, протянул медальон, который я передала ему на время. Вырвала амулет из его рук и подошла к наместнику. В его глазах я прочла наш смертный приговор, только отчего-то мне не было страшно, скорее наоборот, радостно — сейчас месть свершиться.
Со двора послышались крики, и эрт Диар попытался оскалиться, грозно рыча при этом. Я требовательно поглядела на Зора, и он с насмешкой произнес:
— Все хорошо! Это Рил отвлекает демонов!
— Тогда? — я указала на пленника.
— Не выйдет, — покачал головой разбойник. — Придется совершить казнь здесь! — взял в руки подсвечник, и от его движения пламя свечей угоржающе всколыхнулось.
Наместник задергался, стараясь разорвать путы, но мы с Зоряном понимающе усмехнулись, ибо знали — из их плена созданиям Хелиоса спастись невозможно.
— Начинай, моя королева! — Зор передал мне подсвечник.
Я ощутила тяжесть кованого металла, не холодного, потому что побывал в чужих руках, и посмотрела на трепещущее пламя. Воспоминание тронуло душу, и я, размышляя, промолвила:
— Свеча — это не факел, но… — нарочито помедлила с продолжением, — думаю, подойдет…
Эрт Диар дернулся, раз-другой, натягивая путы, оставляющие на его теле кровавые борозды.
— Слишком просто, — заговорила вновь, — было бы взять и сделать вот так, — поднесла огонь к его лицу, так, чтобы ощутил жар, исходящий от свечей. — Мы поступим иначе, — быстро прикоснулась к его обнаженной руке и убрала огонь.
Наместник сверлил меня взором, обещающим всяческие кары, и молчал, а я слишком хорошо помнила костер на городской площади Сатергиса и корчившуюся в огне девушку. Подняла руку и также быстро коснулась его волос, они начали медленно тлеть, не причиняя, впрочем, мужчине особого вреда. Эрт Диар напряжен, глаза сужены, по лицу струится пот, а по телу кровь. Зорян безмолвствует, но я подмечаю краем глаза, как он наблюдает за мной, и выражение его глаз настороженное. Что же, мой старинный друг, не все тебе удивлять меня! Зловеще ухмыльнулась, а огонь, послушный моей руке, коснулся кровавой раны на боку наместника. И он взвыл, а я с притворным участием спросила:
— Неужели больно?
Эрт Диар что-то промычал в ответ, а я, вглядываясь в расширившиеся от боли светлые очи, раздельно проговорила:
— И ей тоже было больно!
Наместник попытался сменить ипостась, и я, глядя на его мучения, демонстративно жалостливо сказала:
— Не утруждайтесь, славный эр, мои предки постарались зачаровать эти веревки так, чтобы ни один южный демон, потомок ир'шиони, не сумел вырваться из их плена! Они даже в огне не горят, — в подтверждении своих слов поднесла свечи к путам, заставляя эрт Диара задергаться еще сильнее, зашипеть, попробовать отстраниться.
Огонь, оплавляя свечи, капающие воском на незащищенную кожу, пощадил зачарованный аркан, оставляя на теле наместника пузырящиеся ожоги. Теперь эрт Диар подвывал, пытался вытолкнуть кляп изо рта, чтобы позвать на помощь, прижимался к спинке кресла. Я улыбнулась и поднесла к ней огонь, который, как мне почудилось, с урчанием взялся за бархатную обивку, подбираясь к пленнику. Во взгляде наместника промелькнуло безумие загнанного зверя, и он рванулся так резко, что сумел подняться, и я вскинула руки в защитном жесте. Подсвечник угодил куда-то в область мужского живота, а Зорян, отпихнув меня, с силой толкнул поднявшегося, чтобы тот упал на пол, и, не мешкая, поджег перевернутое кресло с помощью другого пяти рожкового подсвечника. Я в стороне не осталась, так легко эрт Диар не спасется! Огонь быстро распространился по ногам мерзавца, и я бы продолжила, если бы в дверь не постучали.
Мы с Зоряном переглянулись, а наместник на полу забился, то ли стремясь сбить пламя, то ли дергаясь в предсмертных судорогах, создавая невероятный грохот.
— Уходим! — после мимолетного раздумья бросил Зор.
— И не доведем начатое до конца? Оставим здесь путы? — воспротивилась я, поднимая медальон и меняя свою внешность. Теперь я обычная горожанка, кутающаяся в легкий плащ, таких много на улицах Сатергиса.
В дверь барабанили настойчивее, наместник на полу все еще бился, но нам нужно было уходить, потому Зорян спешно поджигал мебель в комнате, на ходу объясняя:
— Придется прыгать! Сможешь?
— Если подхватишь? — я подскочила к окну, понимая, что в дверь уже ломится стража.
Выглянула, на наше счастье эта часть двора была пуста, а из-за угла виделись яркие всполохи и слышались яростные крики. Пожар! Как удачно! Я высмотрела ниже по стене карниз. Отлично — будет, куда поставить ногу! Легко перемахнула через подоконник и, крепко схватившись за край рамы, нащупала выемку, теперь настал черед призадуматься: «А что дальше?»
Зорян, выглянувший из окна, неодобрительно покачал головой, вскочил на подоконник и стремительно спрыгнул вниз, а я почувствовала себя донельзя глупо. Разбойницы из меня точно не выйдет! Двинулась по карнизу, так как углядела впереди балкон.
— Прыгай, — прошипел снизу Зорян, но я упрямо шла вперед.
— Не выводи меня еще сильнее! — в его голос вплелись угрожающие ноты.
— А поймаешь ли? — усомнилась, поглядывая на него сверху вниз.
— Ниавель, — это уже походило на рычание, но я не послушалась и ускорила шаг.
Вот он — долгожданный балкон! Выглянула через распахнутую дверцу, но тут же попала в плен сильных рук. Зорян крепко прижался к моей голове своим твердым подбородком, и его с трудом сдерживаемое дыхание касалось моих волос. Со двора и из коридора слышался шум, отсветы огня метались со всех сторон, а я слышала только тяжелое дыхание Зора и чувствовала только его мускулистое тело, прижимающееся к моему. И опять как вспышка промелькнул в сознании образ Алэра! Ну почему этот ненавистный, чужой, жестокий мужчина преследует меня и наяву, и в снах? И словно отвечая ему, я прильнула к Зоряну еще сильнее, ощущая его желание, вспыхивая в ответ и мстительно радуясь тому, что не только демон способен разжечь во мне страсть.
— Если я сказал — прыгай, то лучше прыгни! — над самым ухом раздалось хриплое высказывание разбойника.
— А иначе что? — повела бедрами, чувствуя, как желание все нарастает. Азарт бурлил в крови, распаляя меня все сильнее, и Зорян это понял, развернул к себе лицом и, забыв обо всем, прильнул к моему рту.
Ненадолго. Нас прервал заливистый свист, и Зор отступил, удерживая меня за плечи. Огонь, мечущийся по коридорным стенам, грозил добраться до нас, уже отражаясь в глубине зеленых глаз Зоряна. Казалось, что это пылает его желание. Свист повторился, и разбойник потянул меня к перилам:
— Попробуй не прыгни! — пригрозил он, пронзительно глядя на меня, и я быстро прикоснувшись к его губам, кивнула.
А потом все, как в тумане, в стойкой пелене, то ли это дым, то ли колдовство, где вижу только прищуренные очи лорда-ир'шиони, неотрывно следящие за каждым моим шагом. И я отчаянно цепляюсь за руку Зоряна, будто она одна способна удержать меня от падения в пропасть, где мое безвольное тело подхватит супруг. Словно издалека слышу крики, хрипы, лязг оружия, свист ветра. Ноги бегут, тело послушно выполняет приказы Зора, а голова забита мыслями об Алэре, хотя пару дней назад думалось, что все осталось позади.
Немного прояснилось, когда мы влились в людской поток, стремительно несущийся по улицам, и я смогла облегченно выдохнуть. Зор остановился, увлек меня к стене одного из домов, прижал своим телом, защищая от толпы, и произнес:
— Хотел бы я сказать, что все позади, но…
— Ты прав! — прервала его я. — Все только начинается! Я пообещала Криссе, что утоплю Сатергис в крови! И я не могу уйти отсюда, не исполнив свое обещание!
Глаза Зоряна угрожающе блеснули в свете многочисленных факелов, которые несли прохожие. Мой разбойник стиснул зубы, огляделся и втащил меня в какую-то дверь, а здесь процедил свое излюбленное:
— Это неразумно!