— Мы все ошибались! И я была слепой, безраздельно доверяя старому другу. Теперь стало понятным, отчего Зор так спешно увез меня в ту ночь… — глухое отчаяние опять накрыло меня с головой, к горлу подступил ком, который я попыталась сглотнуть и прохрипела. — Пить… — запоздало вспомнив, что воды с собой не захватила, а из шатра унесла лишь холщовый мешочек. Моя альбина должна вернуться домой вместе со мной!
К моему сильному удивлению, Дуг завозился на своей лошади и спустя несколько мгновений протянул бурдюк.
Поблагодарив, я жадностью припала к его горлышку и, запрокинув голову, сделала глоток…
Слегка покосившийся, заросший мхом указатель сообщил нам на третий день пути, что за следующим холмом — Нордуэлл.
— Переночуем здесь, — предложил Дуг, глядя в стремительно темнеющие небеса, — а утром со свежими силами нагрянем к демонам.
Я кивнула, устало опускаясь на землю, а парень расчехлил лук, готовясь подстрелить нам на ужин какую-нибудь живность. Если бы не его предусмотрительность, то нам пришлось бы изрядно похудеть.
Костерок едва-едва разгорелся, начавшись с крохотной искры, упавшей на стопку дров, но получив пищу, огонек начал расти, совсем как человеческое дитя, пестуемое в заботе и ласке.
Дуг чуть в стороне разделывал птичью тушку, я, как истинная королева, наслаждалась покоем, вернув себе привычный облик. Вздрогнула, когда, оглянувшись назад, заметила на вершине пройденного нами холма всадника.
— Ну, вот и все! — не поднимаясь, горько усмехнулась я, и Дуг вскинул голову.
— Грыр! — в сердцах выругался он и принялся спешно собираться.
— Не торопись, — спокойно попросила его я, — от оборотня не убежать, а за холмом демоны! И неизвестно, кто лучше!
— Мы к демонам и едем, так что поднимайтесь, Ваша милость, попробуем уйти! — парень принялся спешно забрасывать костерок землей.
— Сядь, — прежним ровным тоном повелела я. — Демоны тоже не сахарные, и сможешь ли ты придумать для них такую байку, чтобы тебе сходу поверили, пропустили без лишних вопросов, да еще и защитили? Нет! Это я могу утверждать точно, как и напомнить о том, что мы оба отличились, путешествуя эти два месяца вместе с разбойниками! И не только путешествуя… — одарила спутника многозначительным взглядом.
Он плюхнулся на землю, пребывая в нешуточных раздумьях, и я попросила:
— Разожги костер вновь, а я пока до реки спущусь, воды принесу.
Дуг молча подал котелок, вынутый им из седельной сумы.
Когда я вернулась, Зорян уже нервно расхаживал по нашей стоянке, Дуг, беспокойно поглядывая на разбойника, ощипывал птицу, и оба они обрадовались моему появлению.
Глядя куда угодно, только не на Зора, я прошла к костру и повесила над ним котелок, а он вдруг схватил меня, прижал к себе и вдохнул, намереваясь что-то произнести. Я опередила его:
— Опять скажешь, что это неразумно? Брось! Говори, зачем приехал и убирайся прочь!
— Не уйду! — на скулах красноречиво заиграли желваки, но слова звучали сдержано. — Можешь убить, коль желаешь избавиться, сам не уйду!
Теперь глубоко вдохнула я, намереваясь дать язвительный отпор, но вот не смогла, не то, чтобы ответить, но даже просто выдохнуть, потерявшись в пугающей бездне его покрасневших глаз. Не испугалась, нет, а именно потерялась и пропала, сдалась! Расслабилась в объятиях оборотня и тихо промолвила:
— Мне все равно нужно в Сторожевой замок.
— Знаю, потому и пришел к тебе, моя королева, — Зорян очей своих не отвел, не стал и дальше оправдываться, и я, бросив короткий взгляд на встревоженно поглядывающего на нас Дуга, произнесла:
— Что ты предлагаешь?
Он отпустил меня, указал рукой в сторону своего коня:
— Вот!
Костерок был небольшим, и его света не хватало для того, чтобы осветить всю стоянку, потому мне пришлось подойти. Зор последовал за мной, и когда я, недоуменно нахмурившись, разглядела, что он привез, сказал:
— Это наш пропуск в Сторожевой замок, наш счастливый случай и возможность выехать за Разлом еще до окончания обучения.
— Кто там? — непроизвольно сглатывая, вопросила я.
Зорян тянуть не стал, подошел, скинул со спины коня мешок, откуда послышались стоны, развязал его, вытаскивая… вампиршу. Я ее не сразу узнала, убив Рила, она вернула себе красоту. Позади послышался прерывистый выдох, и когда я обернулась к Дугу, увидела, что тот поднялся, отбрасывая прочь тушку птицы и держа на изготовке кинжал. Он преображенную Верту узнал сразу.
— Брось! — миролюбиво посоветовал ему Зор. — Ночью она сильнее тебя! — как будто в подтверждение его слов, Верта рыкнула, блеснув кроваво-красными глазами.
— Где Гарон и остальные? — по-деловому осведомилась я, стараясь не смотреть на избитую вампиршу.
— Мертвы, — сказал так, словно сообщал, какое на дворе время года. — Они не выполнили мой прямой приказ, — и пояснил для особо недогадливых. — Они упустили тебя! — бросил Верту на землю, вырывая очередное рычание, в котором, впрочем, слышались болезненные ноты. — А ты мой якорь, моя надежда, моя драгоценность! — наступил одной ногой на вампиршу, чтобы не дергалась, и я опять невольно сглотнула, понимая, что вижу перед собой безумца.
Эти сверкающие огненным светом очи, застывшие, точно окаменелые, черты лица и склоненная на бок голова пугали меня, только я чувствовала, что пока он все еще держится. Я — якорь! Это похоже на правду, на страшную, вызывающую дрожь по всему телу, дикую правду. Зорян снова, не повышая голоса, заговорил:
— Я лежал там, у Диарэ, и медленно мучительно умирал! Да, я оказался не так стоек, как ты, моя королева! Я поддался, стал рабом темной стороны своего дара, потому что хотел жить! Хотел быть рядом с тобой, Ниа, хотел спасти тебя из плена!
— Как ты вообще обнаружил тот проход? — постаралась отвлечь его, потому что не желала слушать. Каждое слово Зора кололо сердце отравленной иглой, рвало душу на части тупыми невидимыми клинками, тревожило разум.
— Твоя тетушка Ллалия подсказала, — он неотрывно глядел на меня, подмечая каждую выразительную эмоцию, каждый нервный жест. — Наши предки создавали его, но потом забросили, выставив стража, они думали, что оберегают нас! — закончил со злостью.
— А ведь это так и было! Проход — путь на темную сторону! Думаю, наши предки обожглись на этом и закрыли его. Кто охранял вход?
Зорян оскалился, и эта гримаса совсем не походила на его обычную обаятельную улыбку:
— Оборотень, такой же, каким стал я!
— Ты его убил? — не знаю, зачем я разбередила эти воспоминания в его душе.
— Да, он был ослаблен и посажен на цепь, чтобы быть достаточно злым, накидываясь на любого, кто пожелает ступить на другой берег Меб, ну или перейти на нашу сторону!
Вампирша опять, что-то промычала, пытаясь вытолкнуть кляп, прикрывающий ее рот, но получила новый ощутимый пинок от Зора и умолкла, яростно глядя на окружающих.
— Почему ты пошел туда один? — мне необходимо было выяснить все, понять, отчего мой жених так сильно изменился, и осознать, почему, несмотря на все обстоятельства, я продолжаю испытывать к нему некие неподдающиеся никаким объяснениям чувства. Не любовь, не страсть, что-то другое, более сильное, непобедимое, противоестественное.
— Я был не один, — рассказал Зорян, продолжая свое нелегкое повествование. — Со мной отправилась Крисса, только ей не пришлось использовать дар, я вызвался сделать это сам!
— И почему она не убила тебя, когда ты переродился?
Зорян ухмыльнулся:
— А ты, моя королева, почему пощадила презренного оборотня?
Я смогла только покачать головой, не доверяя, не принимая, не желая верить, но Зор, причиняя душевную боль, произнес жестокие речи:
— Да, Ниавель, твоя альбина меня любила! Глупая, знала, что все без ответа, но любила! Терпела, ждала, пока научусь себя контролировать, а ушла только тогда, когда мы услышали о твоем возвращении на север! Долг для нее был превыше всего! — он подошел ко мне. — Знаешь, какое сладостное чувство охватывает тебя, когда твое остановившееся сердце снова начинает неистово биться, и ты чувствуешь себя обновленным?