Трезини сразу принял на себя руководство возведением Петропавловской крепости, а в следующие девять лет выполнял обязанности «обербаудиректора» всего Санкт-Петербурга. Работы над крепостью были продолжительными и тяжелыми — они завершились лишь незадолго до смерти Трезини в 1732 году, — но за тридцать лет своей службы архитектор создал значительную часть самых величественных зданий, из которых город состоял на ранних порах. Мы позже коротко упомянем эти здания в хронологическом порядке их появления; некоторые из них существуют и по сей день.
Но влияние Трезини на внешний вид города много глубже: он определил вид первых простых жилых домов (в наши дни давно исчезнувших). По сохранившимся источникам можно видеть, что дома делились на три категории: у простых горожан они были одноэтажными, с четырьмя окнами и мансардным окном; более зажиточным людям полагалось иметь значительно более просторные дома с четырнадцатью окнами на первом этаже, а также с мезонином с фронтоном; для богачей и дворянства строились знания в два этажа, с двумя рядами окон, при этом наверху был ряд спальных помещений, а над входом находился балкон.
Первый дом царя ничем не выделялся на фоне зданий первого типа; его второй дом во многом походил на здания третьего типа. По большей части здания строили из дерева, бревно укладывали на бревно, после чего изнутри и снаружи их стесывали топором. Крыши делали из тонких еловых досок длиной десять—двенадцать футов; к крыше их прибивали гвоздями. Некоторые строители клали под доски толстые куски бересты (которая, как утверждают, не гниет), чтобы защититься от дождя, но у бересты был существенный недостаток — она легко горела. Другие клали на крышу большие квадраты торфа; торф впитывал дождевую влагу, что на некоторое время защищало от воды.
Примерно через пять лет Петроградская сторона начала напоминать городской квартал. В конце 1704 года здесь было пятнадцать больших зданий; в 1709 году их стало сто пятьдесят. Вся Россия должна была принимать участие в возведении города. В то время как сотни его строителей умирали, на их место со всей страны доставляли сотни новых. 12 тысяч рабочих, включая шведских военнопленных, работало только на сооружении одной Петропавловской крепости. Затем, в июне 1709 года, была победа под Полтавой — окончательный триумф над шведами. «Теперь, — писал Петр вечером после сражения, — мы действительно можем положить основание Санкт-Питербурху». Именно с 1709 года история Петербурга становится реальной и ощутимой.
Деятельность по строительству города резко усилилась. От прибывающих работников лагеря разрослись до таких размеров, что стали больше самого города. Работы велись зимой и летом, день и ночь, несмотря на все преграды. Лишения и трудности, которые пришлось испытать рабочим, были ужасающими. Опустошительные наводнения постоянно заливали низкие острова, и в 1705 году весь город на несколько футов погрузился под воду. В 1721 году Нева вышла из берегов, и все улицы Санкт-Петербурга стали судоходными. Петр сам едва не утонул на Невском проспекте. Почти каждую неделю где-нибудь случался пожар. В 1710 году главный торговый центр города — Гостиный двор, или базар, — с его сотнями деревянных и полотняных магазинов был уничтожен за одну ночь.
После наступления темноты по улицам города бегали волки: даже в 1715 году при ярком свете дня они загрызли одну женщину неподалеку от дома Меншикова. Таким образом, мало что могло привлечь в Санкт-Петербург из Москвы. Один из шутов Петра мрачно описал положение нового города следующими словами: «На одной стороне — море, на другой — горе, на третьей мох, на четвертой — вздох».
Но в 1710 году все члены императорской фамилии переехали в новый город, вместе с правительственными учреждениями, которые раньше оставались в Москве. В том же году вышел указ, по которому из губерний требовалось присылать 40 тысяч человек в год вместе с их инструментами. Немногим позже Петр также приказал послать на берега Невы две тысячи воров и грабителей, а также всех, кто был выслан. Затем из-за нехватки каменщиков он запретил возведение каменных зданий во всех частях своей империи за пределами Санкт-Петербурга под страхом высылки в Сибирь или конфискации имущества. В то же время каждый корабль и каждая телега, прибывающие в город, должны были доставить некоторое количество необработанных камней, поскольку камней крайне недоставало на этих болотистых просторах. Также запрещалось рубить деревья на островах. Для экономии топлива жителям города разрешалось топить свои бани не чаще одного раза в неделю. Население в город свозили насильно. Все официальные лица, дворянство и помещики, владевшие не менее чем тридцатью семьями крепостных, были обязаны строить себе здания из камня, кирпича или дерева, согласно своим средствам. Имеющий пятьсот крестьян должен был воздвигнуть двухэтажное каменное здание, бедных же обязывали «сбрасываться», чтобы построить себе одно. Подобные указы выпускались постоянно. В 1712 году вышло следующее постановление: