Только в такие моменты, как сейчас, когда мне отчаянно не хватало хоть чьей-нибудь заботы, боль проступала с новой силой. И сидя на холодном кафельном полу фабрики елочных игрушек, я вновь мечтала о чуде. А вдруг оно все-таки случится и со мной? Что если сказки происходят не только с принцессами, но и с такими, как я: обычными, слегка полненькими девушками с круглыми коленями? Аминь.
Глава 3
Следы от слез так и не удалось скрыть ледяной водой, которой я с остервенением терла лицо. Да и к чему это? Марина Сергеевна и так стала свидетелем моей истерики. Пускай и не апогеем ее, но началом уж точно.
Шмыгая красным носом и поправляя промокший на груди свитер, я осторожно вхожу на склад.
Я бы поняла, если бы она ждала меня с палкой и словами «сейчас будем выбивать из тебя эту дурь», но картина, открывшаяся моему взору, вводит меня просто в ступор. Я даже начинаю тереть глаза, проверяя не ослепла ли я.
Кто-то выключил свет и обмотал коробки светящимися гирляндами и переливающейся мишурой. На боксе, посредине комнаты, стоят две разномастные чашки с обколотыми краями, в которых дымится горячая жидкость. Два раскладных стульчика аккуратно поставлены возле этого самодельного стола, а незнакомая женщина роется в картонной коробке, выуживая оттуда печенье и карамельные палочки.
– Полегчало? – спрашивает она с виноватой улыбкой.
Не узнавая ее без командного тона, и не видя хмурой складки между бровей, я не сразу понимаю, что передо мной Марина Сергеевна.
– Я боялась, что ты сразу домой уйдешь, – произносит она, избегая смотреть мне в глаза.
– Я и думала так поступить, – шепчу я, не в силах оторвать взгляд от этой метаморфозы, – но потом вспомнила, что мне очень нужны деньги.
– Видимо сильно нужны, раз ты решила вернуться в моё общество, – немного улыбается она, – проходи, садись, я нам какао заварила, ты любишь его?
Словно находясь под гипнозом, я прохожу вперед и присаживаюсь на краешек раскладного стула. Даже боюсь моргать, ожидая, что чудесным мираж может исчезнуть в любое мгновение.
– Печенья вроде не бог весть какие, но раз мы обе сегодня без ужина, то думаю, сойдут и они. Что скажешь?
По-хорошему бы, конечно, отказаться. Просто из гордости. Но пустой желудок не имеет психологических предубеждений, и я все-таки решаюсь преломить этот хлеб с недавним врагом.
Словно чувствуя мои угрызения совести за то, что не могу унять свой аппетит, Марина Сергеевна произносит:
– Ты прости, что я так о твоей фигуре отозвалась. На самом-то деле мне очень нравится, что ты не такая как все эти селедки, изматывающие себя бесконечными диетами. Знаешь, как говорят: «мужчина не волк».
– Штак гофоят обышно толстые, – уныло бормочу я с набитым ртом, – но фы-то на тафую софсем не похоши.
– Я всю молодость страдала от излишней худобы, – улыбается она, – даже не представляешь сколько меня в школе дразнили за то, что у меня ни одного изгиба не было. Это вот только после сорока удалось немного поднабрать жирка.
Я с сомнением оглядываю ее практически идеальную фигуру. Да, возраст уже отразился на Марине Сергеевне, но она до сих пор могла позволить себе носить такие вещи, о которых я могла только мечтать. Если бы она захотела, конечно. Обычно же ее гардероб состоял из бесформенных брючных костюмов и пиджаков, цвета которых ей отчаянно не подходили. Она словно прятала свою женственность от мира, старалась забыть о ней. Седину на короткостриженых волосах, едва заметную только на макушке, она тщательно закрашивала каштановым цветом. Косметику и вовсе не использовала. Правда, ее голубые глаза еще хранили блеск, и выглядели неплохо и без оттенения. Морщинки были едва заметными теперь, когда она не хмурилась. Все это я смогла разглядеть только сейчас, впервые, увидев в ней человека, женщину, а не только бессердечную мегеру.
– Очень вкусный какао, – смущенно произношу я, делая большой глоток тягучего напитка.
– Нравится? Я рада, – она улыбается совсем по-человечески, обнажая ровные зубы. – Давно я никому его не варила.
– У вас нет детей? – спрашиваю я в порыве любопытства.
– Нет, – она отрицательно качает головой, – Бог не подарил мне их.
– А муж? – выпаливаю я, понимая, что это звучит не совсем вежливо.
– Все нормально, – приободряет она, – мужа тоже нет. Однажды я была влюблена, но у этой истории так и не случилось счастливого конца. А после него все мужчины казались мне какими-то не такими. Хотя, возможно, дело было просто в том, что все они просто были не им.
С трепетом, я понимаю, что не у одной меня здесь есть печальная история. Я-то просто никого не встретила, а вот Марина Сергеевна, похоже, свою любовь потеряла. Даже не знаю, что из этого тяжелее.