– Да, весь наш мир состоит из подростков. Мы все просто скрываемся за ростом, возрастом, морщинами и лишним весом на поясе.
– Ты так думаешь? – Том положил в рот последнюю дольку мандарина.
– А ты только представь. Кто-то давным-давно придумал эту конспирацию, но спустя какое-то время все про нее просто забыли. Все забыли, что давным-давно, когда не было гаджетов, интернета и даже компьютеров, когда дети лазили по деревьям, воровали черешню у соседей и строили шалаши из тряпок и найденных сухих веток, тогда планету населяли одни только подростки. Кто-то старше, кто-то младше. И вот посмотри спустя всего каких-то сто лет забытья, а у нас на земле и дети, и подростки, и взрослые, и старики. Чудеса, да и только, скажу я вам! Вот только счастья нет. – Удрученно резюмировала Констанция.
Они сидели на деревянной скамейке у центрального мраморного здания с большим пакетов чипсов, кожурой от мандаринов и кетчупом.
А зачем вообще оно нужно это счастье, задумалась Констанция той же ночью. Что даёт людям эта погоня за счастьем. Утренний разговор с Томом не давал ей покоя. Ей казалось, что если она найдет ответ, то все в ее жизни разложится по полочкам.
На следующий день Констанция и Том встретились на своем обычном месте. Зеленая скамейка под огромным деревом была пуста, на часах было пять тридцать утра. На дворе стоял январь – по утрам было свежо и безлюдно. Только редкие охранники, прогуливаясь по периметру, изредка бросали на них взгляды. Они знали сидящих в лицо. Знали, что они едят фрукты по утрам, курят скрученные сигареты и мнят себя философами.
Сотрудников клиники было не много. Это была частная клиника, служащая на нужды государства, поэтому и персонал в ней был тщательно отобран. В основном там работали люди с большим грузом на плечах и не легким прошлым. Такие люди не испытывали внутренний дискомфорт, они были заняты своими проблемами, и не задумывались о моральной стороне реабилитации.
– Знаешь, мне кажется, в нашем мире счастье это кем-то хорошо навязанная идея. Желание иметь желание транслируется нашему мозгу двадцать четыре часа в сутки. Счастье как хорошо спланированный маркетинговый ход и, нам как подросткам, легче всего что-то навязать. – сказала Констанция словно они не прерывали вчерашнюю беседу.
– Всё это давно не новость, Констанс – с несвойственным ему раздражением сказал Том. Он снова плохо спал – новые экспериментальные методы главного врача не помогали. – Просто, мы все стараемся этого не замечать. А может это именно погоня за счастьем держит наш мозг в подростковом возрасте?! Погоня не даёт нам развиваться, она забирает все время и не позволяет анализировать. Мы думаем, что мы выбираем. Мы думаем, что управляем. На самом деле, мы просто мечтаем, скучаем, страдаем.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я хочу сказать, что всё у нас в голове. У тебя, у меня, у нашей соседки Эммы.
Они выкурили шесть сигарет на двоих, съели по мандарину и запили все это приторно-сладким холодным чаем. Практически никто из пациентов никогда не жаловался на жизнь. Словно сговорившись многие приняли новые законы местности, в которой жили, и постарались адаптироваться к новым условиям. Некоторые понимали причину их помещения в реабилитационную клинику, но были и те, кто всячески отвергал окружающую их реальность.
– А может счастье помогает людям жить – заговорила Констанция после десятиминутной паузы. – Для меня, например, счастье это совокупность маленьких радостей. – Ее лицо осветила детская улыбка – Этим и живу!
– Ну скажешь тоже совокупность, – усмехнулся Том.
– Согласна забавно звучит, но я люблю это слово с первого курса. А также субъективность, психопатия и соска.
– А при чем тут детская соска?
– «Пока человечество не придумает сигарете другую соску, оно так и будет продолжать курить», сказал как-то наш профессор по психиатрии, вертя в руках пачку сигарет. И это воспоминание то же моя маленькая радость.
– Не думал, что радости твоего счастья состоят из психиатрии и детских сосок. – Том задумчиво глядел на догорающую в руках сигарету – В детстве, мне казалось, что когда я вырасту и буду иметь любимую работу, машину, дом, скутер, то буду счастлив. Это были мои маленькие радости. Однако наступила взрослость, а счастье так и не пришло.
– Да? А я думала о таком мечтают только похожие мальчишки. Ну знаешь, я думала, что для обычных людей счастье – это обладание материальным благами, а для других… Хотя, если честно, за обычных я сказать не могу. Мне всегда, казалось, что я какая-то не такая.