— Зря Вы так. Вполне могут позариться, в том числе и маги, и купцы, и ремесленники зажиточные, да и те, кто соображает, что умная жена — это очень выгодное вложение. А если и не позарятся, то и на Север вернуться никогда не поздно. Илира, Вы мои любимые пирожки с ревенем будете печь?
— Да, леди Тея, с ревенем. Много напеку, чтобы с собой вам в дорогу положить. — Илира светло улыбнулась, увидев мой щенячий восторг.
— Вам помощь нужна?
— Сейчас нет, только тесто завела. Часа через четыре, когда подойдет. Лепить нужно будет. Мне одной долго.
— Я приду.
— Хорошо, леди Тея.
Глава 13
С самого утра меня одолевало какое-то непонятное и неконтролируемое раздражение. Может, таким образом выходило волнение перед сменой обстановки. Во всяком случае, гостей, и тем более Его Императорское Величество я видеть не желала. Чтобы немного прочистить мозги и унять раздражение, взяла эссу и немного отъехала от поместья. Не хотелось, чтобы кто-то мог нарушить мое уединение и, не дай Боги, присоединился к тренировке. Лошадь оставила в стороне и прошла немного вперед по смерзшемуся снегу. День радовал солнцем и морозом, но уже не таким крепким, как вчера. С эссой я могла тренироваться долго и с полной отдачей, входя в некоторый вид транса. От этого здорово прочищались мозги и успокаивались эмоции.
Возвращалась я уже с ясной головой, дала Вьюге разогреться после мороза, при этом у самой руки порядком застыли, а нос неэстетично покраснел. Потом я помогала Илире со стряпней и с гостями встретилась лишь на ужине. Атмосфера за столом была вполне спокойная. Леди Эстель на правах хозяйки вела беседу. Ее живо поддерживал император, и даже вечно хмурый Грач непринужденно улыбался и пил вино, что было для него вообще из ряда вон выходящим. Лорды Гвейн и Оллир тоже периодически участвовали в беседе, бросая на меня внимательные взгляды. Я же по большей части отмалчивалась.
После ужина я вновь устроила императору помывку и намазала шрамы мазью.
— Леди Тея, я Вас чем-то обидел? — Обеспокоенно спросил Дамиан.
Я растерянно моргнула:
— Нет, что Вы, Ваше Величество? Почему Вы так решили?
— Вы сегодня очень молчаливы, и, как будто, мыслями совсем не здесь.
Я же на самом деле осознала, что день прошел, как в тумане, а мысли медленно сменяются одна на другую, и я в этом участие не принимаю. Я их не думаю. Наверное, император меня сейчас о чем-то спрашивал, а я даже не слышала вопроса, не говоря уже о том, чтобы что-то ответить.
— Прошу прощения, Ваше Величество. Наверное, это волнение перед сменой обстановки. Мне не довелось путешествовать далее Северного края.
Я продолжила машинально втирать мазь, хотя втирать там уже было нечего. Дамиан взял мою руку в свою.
— Вам совершенно не о чем волноваться. Вы будете под моей защитой. Вам выделят лучшие покои, приставят личную горничную. В Вашем распоряжении будет абсолютно все: дворец, конюшня, то есть любые лошади, псарня, дворцовый парк, все это круглые сутки.
— Благодарю Вас, Ваше Величество! Но мне хотелось бы поселиться в нашем городском особняке, если Вы позволите.
— А мне позволено будет появляться в нем?
— Да, Ваше Величество, в любое время. Если это, конечно, удастся скрыть от общественности. Это может отрицательно сказаться на Вашей репутации.
У императора округлились глаза, а брови взлетели вверх.
— То есть Вы переживаете за мою репутацию, не за свою? Я правильно Вас понял?
— Совершенно верно. Вы же монарх. У Вас положительный образ в народе и у большинства аристократов. Вы популярный правитель. А если станет известно, что Вы посещаете леди без компаньонки в ее городском особняке, боюсь, Ваша популярность может упасть. Тем более, что Вам пора выбирать официальную супругу, будущую императрицу и мать наследников престола. Такое поведение могут посчитать легкомысленным и незрелым, что впоследствии может привести к увеличению влияния Совета Лордов. Это же в свою очередь чревато тем, что кому-то захочется завладеть всем. И препятствие будет всего одно — Вы. Наследников у Вас нет. Вас могут убрать. В империи начнется грызня за трон и за власть. При этом, как обычно, обо всех категориях населения позабудут. Начнутся беспокойства, активизируются соседи. И все, что достигнуто за эти годы Вашим батюшкой и Вами, пойдет коту под хвост.
— Леди Тея, открою Вам страшный секрет. — Дамиан сделал серьезную мину, но я видела, что он дурачится, и снова им залюбовалась, понимая, что, как мотылек, влипаю в паутину. Как ему шла белоснежная улыбка, как сияли его необычайно яркие васильковые глаза, обрамленные густыми темно-дымчатыми ресницами, смуглая кожа выгодно оттеняла это сияние, а снежно-белые волосы создавали экзотический контраст. И красота его заключалась не столько в правильности черт, сколько в мужестве, обаянии и харизме, которые в себе содержали эти черты. Если бы я увидела его портрет, то, наверняка, решила бы, что это жестокий и холодный, безжалостный, расчетливый мужчина. Не сомневаюсь, что ему часто приходится быть таким в силу своих монарших обязанностей, но мне посчастливилось узнать его с другой стороны. Здесь и сейчас он невероятно обаятельный, живой и цельный, не однобокий. Такой мужчина и без императорских регалий смог бы найти свое место в мире, быть счастливым и подарить счастье женщине, которая пойдет за ним. Но я вовремя вспомнила, что разговор еще не окончен, что я не одна, и не в своих покоях, и что так дорассуждаться можно до многого.