ибудь разовьется и превратится в серьезный город, то у меня все будет точно так же.
Не спеша, мы дошли до многолюдного торга, и Дарья повела меня к ближайшему прилавку, где продавали одежду для рядовичей. Однако я покачал головой, усмехнулся и двинулся дальше, туда, где находились богатые лавки. Зашли в одну, ничего не глянулось. В другую, и снова ничего. А вот в третьей нас встретили как дорогих гостей, и я велел местному приказчику и его помощницам, молодым смешливым девахам, одеть Дашу как боярыню. Девушка смутилась, а приказчик расплылся довольной улыбкой и, оставив вместе со своей спутницей пару воинов, я решил пройтись.
Торг был богатый, но я нигде не задерживался. Походил, присмотрелся к товарам, а затем оказался в углу, где продавали рабов. В основном здесь люди сами себя продавали, в обельные холопы, которые в обществе славян являются низшей кастой, хоть в Киеве, хоть в Новгороде, хоть на Руяне. Но в этот раз выставлялись не свои соплеменники, этих как раз таки не было ни одного, Видать, год урожайный, а может просто осень и пока еще есть чего на зуб положить. Зато здесь имелись воины из племени Хеме (емь), которых свои же сородичи новгородцам по условиям мирного договора выдали.
Ну, стоят мужики, да и ладно, думал мимо пройти. Однако, совершенно неожиданно, из толпы военнопленных меня окликнули:
– Демон, постой!
Разумеется, я никакой не демон, но крик был предназначен именно мне – это я уловил сразу. Поэтому остановился и обернулся к Хеме. Глаза скользнули по лицам сильно избитых грязных людей и знакомых не нашли. Да и откуда у меня знакомые среди этих северных лесовиков? Нет таких. Но я ошибался.
Из толпы выбрался пожилой и сильно исхудавший брюнет. На голове колтун темных волос, в которых видна запекшаяся кровь, глаза дикие и голодные, тело прикрыто драной рубахой, а руки и ноги повязаны кожаными кандалами, есть такие, что не разорвешь. Кто он такой, я сначала не понял. Лицо вроде бы знакомое, а где видел, вспомнил не сразу. Впрочем, вскоре все встало на свои места.
‘Это же вождь Хеме, который руководил налетом на Водьку! – осенило меня. – Верно говорят, что тесен мир. Нате вам, Вадим Андреевич, очередной привет из прошлого’.
Вожак Хеме, тем временем, молча смотрел на меня, а я на него. Наконец, он опустил глаза долу и понурился, а подскочивший к нему стражник древком копья отпихнул бывшего боевого вождя обратно в толпу и прокричал:
– Назад, чудь белоглазая!
– Тихо, – остановил я новгородца. – Беды нет. Все хорошо.
Стражник хмыкнул и отошел, действительно, все спокойно и пока никто и никого не убивает. Ну, а Хеме вновь сделал шаг на меня и залопотал по-своему:
– Я знаю, что ты демон и понимаю, что моя удача ушла вместе с тобой.
– И чего ты хочешь? – спросил я пленника на его родном языке.
– Дай мне возможность служить тебе. Только так я смогу вновь обелить свое имя перед сородичами, которые объявили меня и других вождей виновниками неудачной войны с новгородцами.
– А зачем ты мне?
– Вам, венедам, нужны воины – мне это известно. А я воин и хочу погибнуть как мужчина, а не как раб.
– Откуда ты знаешь, что венедам потребны бойцы?
– Незадолго до того, как нас, – он кивнул за спину, – отдали в рабство, по племенам прошлись ваши волхвы, которые звали мужчин на большую войну. Однако за ними никто не пошел, слишком большие потери у Хеме, а сейчас мне и другим воинам терять нечего. Все равно конец. Загонят куда-нибудь в болото руду добывать и зиму нам не пережить. Выкупи нас, а мы тебя не подведем и не предадим. За нами много зла и крови, но за все содеянное мы уже ответили жизнью близких. Поверь мне, демон и дай нам возможность умереть как людям.
– Как тебя зовут?
– Калеви Лайне.
Я задумался. Лично мне Хеме ничего плохого не сделали, а воины нужны. Векомир правильно сказал, что надо брать всех, кто под руку подвернется. Ну, а тут сразу полсотни человек, которые быстро восстановятся и смогут взять в руки оружие. И пусть это небольшая сила, но если каждый из них убьет хотя бы одного католика-крестоносца, это минус полсотни мечей у врага. Значит, думать нечего. Надо взять воинов племени емь под свою руку, понаблюдать за ними и только после этого определяться с их судьбой. Покажут себя с хорошей стороны, получат в руки клинки, а нет, тогда на меловой карьер под Рарогом отправятся. Да, так и сделаю.
– Бус, – я обратился к одному из варягов своего сопровождения и кивнул на военнопленных, – выкупи всех, кто в состоянии самостоятельно передвигаться, и отведи на наш постоялый двор. Определишь их в амбар и прикажешь накормить. Кандалы пока не снимать. Вечером вернусь и тогда решу, что с ними дальше делать.
– Понял.
Бус Оселок, широкоплечий кареглазый крепыш из варягов, вместе с двумя воинами остался на месте, а я направился в лавку, где находилась Дарья. Одежду купили, теперь очередь за украшениями, среди которых я больше всего выделяю те, которые сделаны местными умельцами с использованием речного жемчуга. Красота к красоте, как говорится, и если имеется возможность порадовать дорогую сердцу девушку, я ее не упущу.