— Можно мне одну? — я повернула голову на звук знакомого голоса и, не говоря ни слова, протянула пачку. Замерзшие пальцы вынули сигарету, — Спасибо… — также молча протягиваю зажигалку. Наблюдаю за процессом, после чего закуриваю сама. Продолжаю упорно играть в молчанку, сидя на детских качелях и засунув руки в карманы куртки, — Саш…
— Остудила пыл? — спокойно смотрю на абсолютно замерзшую девчонку, — Уже ведь больше часа по улицам бродишь…
— Откуда ты знаешь?
— У тебя вся куртка в крови… Как думаешь, в таком виде везде пускают?
— Я хотела пойти к подруге…
— Но вовремя сообразила, что лучше не стоит…
— Я сообразила, как только вышла из подъезда…
— Почему не вернулась?
— Злилась… и упрямилась.
— Гордая…
— Да! — тон, которым было сказано это короткое слово, заставил меня улыбнуться. Похоже, это слегка успокоило Кристину, потому что она выдохнула с явным облегчением, — Ты не сердишься?
— Я редко на кого-то сержусь по-настоящему… — помолчав ещё пару секунд решаюсь на вопрос, мучавший меня уже несколько часов, — Тин?!
— Ммм…
— Только не лги мне, все равно почувствую. Я же Змея… по гороскопу, интуиция бешенная!
— Змея?! Особо ядовитая? — карие глаза откровенно смеются надо мной…
— Временами, да! — отвечаю ей таким же взглядом, — Но это действительно серьезный вопрос… — глубоко вздохнув, произношу, — Как ты узнала, где я живу?
— Я спросила…
— У кого? — я с чувством легкого офигевания наблюдала, как щеки и шею девушки заливал густой румянец.
— Саш, только… ей ведь ничего за это не будет? Она же не знала, что так получится… Я ей, правда, наврала…
— Да, кому?!! — степень офигевания, кажется, достигла максимума.
— Наталье Александровне… — оп-па! Такого даже я не ожидала… Более того, я и подумать не могла, что моя историчка помнит мой домашний адрес! — Она, правда, сказала, что не уверена точно… Ты ведь могла и переехать на другой адрес, но во время учёбы у тебя был именно этот адрес.
— Она что? Поднимала школьный архив?!
— Ну да…
— Блин… Что ж ты такого ей наговорила?!
— Ну… Я сказала, что ты просила связаться с тобой, а твой телефон я потеряла. А на работе сказали, что ты уже ушла домой с дежурства… Кстати, я действительно звонила, можешь спросить! Вот. Ну, я спросила её, не знает ли она твой домашний адрес, вроде бы вы знакомы. А она сказала, что ты училась в нашей школе… Короче, перед уходом домой я зашла к ней в учительскую и она отдала мне твой адрес, — выпалив все это на одном дыхании, Кристина судорожно перевела дух, — Я не хотела ничего плохого…
— Нда… Не думала я, что Снегирева так легко купится на нечто подобное, — на лице остался лишь тень легкого удивления, — И все таки я не понимаю до конца, для чего тебе это понадобилось?! Я же собиралась встретить тебя возле школы… Понимаю, обстоятельства резко изменились, но к тому моменту ты уже знала, где меня искать… и это тоже не в твою пользу, Тин. Первое подозрение падает на тебя. Если бы ты задумала убийство матери, как возможного свидетеля… — увидев, что девушка вновь собирается взорваться, я предостерегающе подняла ладонь, заранее останавливая её, — Дай мне закончить! Если бы это было так, в первую очередь необходимо было подготовить себе «отход», алиби… Опер убойного отдела как "личный свидетель", чем не находка?! Я прекрасно понимаю того, кто бросает на тебя подозрение… я бы, конечно, не стала распространяться на эту тему. Тем более, при подозреваемом! Но… Рыдван, видимо, себе на уме.
— Ты тоже не веришь мне… — голос прозвучал очень тихо, но спокойно. Было в нем что-то… чего я ещё не могла понять. Какое-то странное ощущение…
— Это-то меня больше всего и поражает… Потому что это абсолютно нелогично, бездоказательно и неестественно для меня, — совершенно открыто смотрю ей в глаза, — Я тебе верю, котёнок… Хотя почти все факты говорят об обратном.
— Тогда почему..?
Я не ответила. Вместо ответа я встала с качелей, отряхнула воротник, который успело засыпать снежком, и протянула Кристине руку, помогая подняться на ноги. Ладонь, легшая в мою руку, была просто ледяной. Не удержавшись, я произнесла:
— Тинка-льдинка-холодинка… Замерзла совсем.
— А куда мы идем?
— Как это, куда?! Домой…
— Ко мне?
— Ко мне! — диалог продолжался уже на ходу. Поднявшись от Оксанкиного дома на горку, мы спокойно выходили на Орликовой. И вот тут-то и начались сюрпризы… Во-первых, дорога, которая должна была спокойна пересекать пустырь за Ксанкиным домом, была перерыта. Нет, если бы дело было днем, я бы спокойно пошла через разрытую поверхность, потому как только "нормальные герои всегда идут в обход", а себя я к таковым не относила. Но было темно… В смысле, "на весь микрорайон только один фонарь, и тот у меня под глазом"! Поэтому я, решительно хмыкнув, взяла Тину за руку и направилась к склону горки…
— Эээ… Ты собираешься сбросить меня вниз?!
— А смысл?! Тут лететь-то всего метров пять… Только ноги переломаешь, в крайнем случае, — хотя она и не видела моего лица в темноте, а я её, но почему-то во мне была уверенность, что она также широко улыбается, как и я, — Тут же лестница есть, сейчас спустимся и пойдем через твой двор. Потом снова поднимемся…
— Саш, я мимо этой «лестницы» хожу каждый день… Поверь мне, это не лучшая идея!
— Тогда подбрось что-нибудь!
— Ммм… Вернемся назад, спустимся по нормальной дороге и пойдем через мой двор.
— Я не люблю возвращаться.
— А я не хочу сломать шею.
— Не дрейфь! Прорвемся…
— Опер… — она так смешно вздохнула у меня за спиной, что я не выдержала и рассмеялась. Через секунду ее смех присоединился к моему. А еще через пару секунд мы стояли на верхней ступеньке, с позволения сказать, лестницы и смотрели на данное сооружение с легкой опаской. Честно говоря, я уже не была так уверена в правильности своего решения, но… не возвращаться же?! Тряхнув головой, отпускаю Тинку и начинаю спускаться вниз первой, «врубая» пятки ботинок в снег, полностью скрывший ступеньки. Лично у меня спуск пошел довольно быстро и спокойно, поэтому оборачиваюсь и окликаю девушку:
— Давай за мной.
— Легко тебе говорить…
— Не боись, если что — поймаю, — снова пробирает смех, но я сдерживаюсь. Что-то пробурчав себе под нос, она начинает спускаться. Убедившись в том, что вроде бы все в порядке, разворачиваюсь и продолжаю двигаться дальше и вдруг… Я услышала позади приглушенный вскрик, но среагировать на него уже не успела, потому что некая сила сбила меня с ног и с бешеной скоростью увлекла вниз, под склон горки. Все произошло настолько быстро… Я пришла в себя, осознав, что нахожусь на одном месте, не двигаюсь. У меня за шиворотом целый сугроб… и, похоже, не только там! Но, кажется все кости целы, а на мне лежит что-то подозрительно теплое, учитывая, что везде вокруг снег и холодно, это было довольно странно… С чувством легкого опасения открываю глаза и пытаюсь поднять руку. Рука оказывается в целости, что само по себе уже неплохо. Смахивая снег с лица, понимаю, что снег у меня не только на воротнике, но и в ушах, и во рту! Наконец-то избавившись от всего лишнего на голове, переключаю все внимание на нечто, лежащее на мне… тем более, что это нечто начинает издавать довольно смешные звуки.
— Эй! Ты цела? — в ответ звуки, сильно смахивающие на тихое хрюканье, только усиливаются. Понимая, что таким образом ничего не добьюсь, пытаюсь снять ее с себя. Естественно, для этого мне нужно за нее взяться… в частности за ту ее часть, что свободнее всего к этому располагает в данный момент. Все еще туго соображая после такой «карусели», я совершенно спокойно и, надо признать, довольно крепко взялась за Тину и попыталась как-то поменять положение своего тела, но… похрюкивания разом прекратились, зато до меня донесся вопрос, заданный донельзя ехидным тоном:
— Саш, конечно я могу многое понять…, но не в сугробе же!
— Что «не в сугробе же»? — все ещё не доходило до меня. Вывернувшись из моих рук, Тина попыталась сесть… и вот тут-то до меня и дошел смысл ее реплики. Краснею я очень редко… Очень, очень, очень редко! Во всяком случае, я уже и не помню, когда это было в последний раз. Но в тот момент я покраснела, как вареный рак… Слава Богу, что было темно! А пара карих глаз с интересом смотрят на меня. Да ещё и смеются!