«Будь самой горькой из моих потерь,
Но только не последней каплей горя!»
Сквозь туманную пелену я умудрилась увидеть, как в лунном свете блеснуло широкое лезвие ножа…
«И если скорбь дано мне превозмочь,
Не наноси удара из засады.»
Широкий замах, короткий свист клинка в воздухе и острая оглушающая боль в районе грудины, стремительной волной разливающаяся по телу…
«Пусть бурная не разрешится ночь
Дождливым утром — утром без отрады.»
Я все еще была в сознании. Я чувствовала, как он вырвал нож из моего тела и, размахнувшись, ударил вновь. Рядом…
«Оставь меня, но не в последний миг,
Когда от мелких бед я ослабею.»
Сознание каким-то чудом цеплялось за меня… Я почти не чувствовала своего тела. Казалось я вся — это сплошная боль…
«Оставь сейчас, чтоб сразу я постиг,
Что это горе всех невзгод больнее,»
Резкий удар по ребрам и я качусь вниз… Вниз, вниз, вниз! Мне кажется, что это никогда не кончится. Наверно, я лечу в саму преисподнюю…
«Что нет невзгод, а есть одна беда —
Твоей любви лишиться навсегда.»
Оглушительный удар, выбивающий оставшийся воздух из легких и невыносимый холод, охвативший меня. Помню, в тот момент я подумала: «Наверно, это и есть смерть…» — и сознание окончательно покинуло меня.
Свет больно резанул по глазам, пришлось снова закрыть веки и открывать их медленно, миллиметр за миллиметром, давая радужке привыкнуть к освещению. Наконец-то я смогла раскрыть их полностью, но какое-то время пришлось моргать… Глаза слезились. Покончив с этим, мне захотелось осмотреться. Повернув голову направо, я увидела большое окно, впускающее в комнату огромное количество солнечного света. Солнечного?! Где же я? И как долго я здесь нахожусь? Сосредоточившись, я попыталась вспомнить хоть что-нибудь…
…лес. Высокий берег Туломы. Темная фигура… Нож!
Рука непроизвольно дернулась к груди. Туда, куда были нанесены два мощных удара. Пальцы почувствовали мягкий хлопок… Еще раз осмотревшись, на этот раз уделяя больше внимания себе, а не окружающей обстановке, я поняла что нахожусь в больничной палате. Болезненно морщась, я села на кровати. Мышцы, не работавшие долгое время, теперь отзывались ноющей болью на каждое мое движение. Проведя ладонью по волосам, понимаю, что времени прошло ой как немало! Вместо коротко остриженных волос, чувствую под пальцами длинные волнистые пряди… Скосив глаза, понимаю, что обросла до плеч. Сколько же времени прошло?! Снова дотронувшись подушечками пальцев до груди, нащупываю пуговицы пижамы — на раздумье несколько секунд — расстегнув их, рассматриваю два аккуратных шрама: они свежие, но уже успели хорошо затянуться, давно пропали следы от швов. Нет, я согласна, что на мне все заживает как на собаке, но не до такой же степени! Размышления прерывает скрип отворяемой двери. Девушка аккуратно прикрывает за собой дверь, разворачивается ко мне…
— Ой! — широко распахнутые серо-зеленые глаза с удивлением и радостью смотрят на меня, — Сашка…
— Все нормально, Насть… Я в порядке, — короткая фраза заставляет меня зайтись в глухом кашле. За столько времени голосовой аппарат отвык от нагрузок, и теперь каждое слово давалось с трудом. Я сама почти не узнала в этом хриплом сипении свой голос…
— Саш, я сейчас… Я только врача позову! — Настя выскочила в коридор.
— Врача… Лучше б сказала мне, сколько я уже тут валяюсь! — я тяжело переводила дух после приступа кашля.
Уже через час возле моей кровати сидела веселая троица, наперебой рассказывая мне, что произошло. Лёша, Оксанка и Настя поведали мне довольно сумбурную и нереальную историю, но… сделав в уме несколько поправок на их характеры, я готова была в это поверить.
— Как меня нашли?
— Когда ты уехала, я пошел на службу. Там меня загрузили работой по самое небалуйся. Потом началась катавасия с Любимовым… — Лёшка перевел дух и отвел взгляд. Тяжело вздохнул и продолжил, — В общем, я к Ксанке зашел ключи отдать только к вечеру воскресенья. А она как услышала, что ты уехала и велела ключи мне передать…
— Я сразу кинулась тебе звонить, — перебила его Оксана, — А телефон не отвечает! Я запаниковала! Ну, я же помню, как мы с тобой договаривались…
— Это она только потом… после хорошей встряски, сказала мне, что вы давно договорились: ты отдаешь ей ключи от квартиры только в том случае, если дело очень серьезное и есть вероятность… Ну, ты понимаешь! — Лёха рассеянно взмахнул руками.
— В общем, заставила я его связаться с вами в Верхнетуломском! Через 40 минут — нет, ты представляешь?! — только перезвонили и сказали, что тебя уже по всему поселку там ищут… — Ксанка всегда была эмоциональной, а уж сейчас…
— Короче! Лёша с ребятами примчались на водохранилище. Узнали, что этого урода, что тебя порезал, уже поймали и …поговорили с ним, — Насте надоело слушать этих двоих и она, грубо перебив старших, начала отвечать непосредственно на мой вопрос, — Врачи сказали, что тебе повезло! — заметив мой «выразительный» взгляд, она объяснила, — Что ты в воду упала, а не на прибрежные валуны… Вода-то была градуса два всего, вот тебя и… заморозило!
— Нда… Заморозило, — я ехидно усмехнулась.
— Тебя Илья нашел и вытащил. Сразу отвезли в больницу, оттуда срочно отправили в Мурманск… — младшая сестра с интересом смотрела на меня, — Знаешь, многие до сих пор не могут понять, как ты умудрилась выжить!
— Я до сих пор в этом не уверена… — произнес мой тихий голос.
— Мы очень переживали, — Оксанка взяла меня за руку, — У тебя было задето одно легкое и диафрагма… Потом еще и пневмония началась… На шаг от тебя не отходили.
— Давно я здесь валяюсь?!
— Полгода… — ответил Лёшка.
— Больше! — встряла Настя, — Сейчас уже начало мая! Больше полугода, Саш…
— Без сознания?!
— Да… — Ксанка вновь сжала мои пальцы, — После того как удалось победить пневмонию и закончить с операциями, ты впала в коматозное состояние. Слава Богу, что все обошлось!
— Слава… — я глубоко вздохнула, — Интересно, и что же дальше?
— В каком смысле?! — Лёшка удивленно смотрел на меня, — Тебя все управление ждет! Борткевич все никак не оставит идею тебя на место Любимова посадить… Ой! — он как-то скукожился, когда две пары яростных глаз буквально пригвоздили его к полу, — Извини, Сань… Я не подумал…
— Все нормально… — я постаралась отвлечь Ксанку и Настю от расстреливания глазами несчастного лейтенанта, — Правда! Все хорошо… Я не собираюсь возвращаться в управление.
— Что??? — этот вопрос был задан сразу тремя присутствующими, но с разной интонацией. Лёшка был удивлен и ошарашен, Оксана удивлена, но довольна, а Настя просто таки лучилась счастьем.
— Я не собираюсь возвращаться на службу, — я спокойно посмотрела на напарника, — Как выпишут, напишу рапорт и все.
— Но…
— Никаких «но», Алеша! Я так решила… Все, тема закрыта.
— Когда это ты успела, позволь узнать?!
— Полгода назад… — я посмотрела ему в глаза и он слабо кивнул мне в ответ, будто прочел причину во взгляде.
— И чем ты теперь займешься? — Ксанка с интересом смотрела на меня.
— Как это чем?! В первую очередь, она поедет домой, — весело улыбалась Настя.
— Нет… — мой ответ был тихим, но уверенным и твердым. Во всяком случае, Оксана и Лёха сразу это поняли, но сестра…
— Как это нет?! Мама велела тебя привезти в Москву!
— Напомнишь маме, что в марте мне исполнилось 28 лет и я уже как-нибудь сама разберусь!