Но это стало единственным сколь-либо значимое происшествие в первой половине дня. Они шли до полудня, когда поднявшееся солнце уже начало припекать, Каспер скомандовал привал. Беглецы разместились в тени редко растущих сосен.
Рыцарь достал еще по паре сухарей и мяса. Еды оставалось немного, но в этом отношении Каспер был спокоен. В кошеле сохранилось сколько-то серебряных и медных монет, чтобы покупать продовольствие по пути. Да и какой крестьянин откажется безвозмездно накормить и снабдить припасами рыцаря и благородную даму?
Анника молчала почти весь день. Каспер время от времени спрашивал, может ли она идти дальше и не устала ли. Девушка односложно отвечала, что все в порядке. На первый взгляд, она успокоилась и перестала паниковать. Лон Тоэно решил уточнить и немного разговорить спутницу.
— Как твоя рука? Больше не чувствуешь, что сэр Виллем гонится?
— Он тоже в дороге. Ищет. То приближается, то удаляется.
— С какой стороны?
— Не знаю. Это не так работает. Просто чувствую жжение под кожей, когда тролль становится ближе.
После достаточно долгого отдыха отправились в путь. Где-то через час рыцарь решил, что пора выходить на дорогу. Раньше первоначального плана, но Каспер чувствовал, как сам стал уставать. Да и Анника теперь шла заметно медленней.
Впрочем, это оказалось сложнее, чем рассчитывал лон Тоэно. Он думал, что дорога тянулась где-то в полумиле по правую руку от них. Но либо ночью они пошли в неверном направлении, либо тракт делал поворот, который Каспер не запомнил. Пришлось пройти мили две с половиной, прежде, чем они вышли на дорогу.
— Ты узнаешь это место? — с сомнением уточнил Каспер у спутницы.
— Нет. Я давно потерялась. Слишком мало довелось путешествовать самостоятельно.
Каспер забрался в седло, поднялся на стременах и огляделся. Все же решил, что определил, где они находились. Нужно было ехать по направлению юго-запада и к следующему утру начнутся земли графа лон Кидео. От размышлений рыцаря отвлек крик девушки.
— Это он! Быстрее, бежим!
Анника истерично стала бить кобылу по боку и стегать поводьями, с места пускаясь в галоп. Каспер направил лошадь следом, чтобы не отстать. На ходу обернулся. Вдалеке на дороге он успел заметить темную точку. С такого расстояния сложно было определить, что это — всадник, пеший человек или перебегавший тракт олень. Не говоря уже о том, чтобы узнать лон Рууда.
Девушка держалась впереди и не реагировала на крики рыцаря. Она заставляла кобылу идти галопом, пока несчастное животное не выбилось из сил и не стало сбавлять ход. Только тогда Каспер поравнялся и вырвал поводья из рук Анники.
— Что ты творишь? Еще чуть-чуть и загнала бы кобылу.
— Нужно скакать дальше! За нами едет тролль. Или давай снова съедем с дороги.
— Кто бы там не ехал, он был слишком далеко, чтобы рассмотреть. С чего ты взяла, что это именно сэр Виллем?
— А кто там мог быть, кроме тролля?
Каспер не нашелся, что ответить. Они пустили лошадей рысью дальше по дороге. Анника часто оборачивалась, но сзади никого не было. До заката они успели проехать деревню, которую лон Тоэно не вспомнил. У него закрались подозрения, что они вышли на какую-то другую дорогу. Но пока тракт вел в нужную сторону, можно было не беспокоиться слишком сильно.
***
Прошло четыре дня. Каспер и Анника продолжили ехать на юго-запад. Начиная со второго утра девушка постоянно торопила рыцаря. Она настаивала, что сэр Виллем отстает от них буквально на четверть мили. В какой-то момент лон Тоэно поддался влиянию и был уверен, что однажды увидел вдалеке массивную фигуру прославленного рыцаря верхом на коне. Тогда Каспер прислушался к истеричным просьбам спутницы и пустил лошадь галопом.
Такое повторялось неоднократно. Путешествие стало мучительным и для животных, и для всадников. Только один раз удалось заночевать в деревне, да и то Анника растолкала рыцаря задолго до рассвета и настояла, чтобы они отправились дальше.
За это время Анника каждый вечер расчесывала в кровь кожу на предплечье. Каспер окончательно уверился, что и первоначальный шрам оставила она сама, а никакой не сэр Виллем. На четвертый вечер рыцарь не выдержал и перевязал руку спутницы отрезом холста, в который им завернули хлеб в дорогу крестьяне из встреченной накануне деревни.
А в ночь на пятый день бегства пала лошадь Каспера. Он не услышал, как это произошло, слишком устал и крепко спал. С рассветом обнаружил, что кобыла, на которой он ездил последние два года, бездыханная лежит на земле.