Стоит подчеркнуть, что Вик-Эзельский епископ получал не такой и значительный доход от нового приобретения: «десятую часть от десятины со всего, кроме пушнины». Львиную часть прав и средств оставлял за собой Орден — пушниной он делиться не хотел. Собственно епископ Герман — доминиканец (член конгрегации «братьев проповедников») — нужен был именно для миссии в среде язычников, часть из которых, возможно, согласилась креститься по католическому обряду. О том, что некоторые местные жители поддержали крестоносцев сообщает и новгородский летописец: Александр Ярославич отвоевал Копорье, «а Вожанъ и Чюдцю переветникы извеша»[1048]. Под «чюдцой» понимается область в междуречье Луги и Систы (с притоком Сумой), самый близкий к Эстонии регион води[1049]. Е. Л. Назарова считает, что речь идет о водском и чудском племенном нобилитете, который стремился к обособлению от Новгорода[1050]. Судя по реакции князя Александра, водский сепаратизм был «уничтожен на корню».
Ситуация вокруг грамоты Вик-Эзельского епископа, кроме всего прочего, свидетельствует в пользу отсутствия у завоевателей какого-либо единого плана действий. Швеция выступила и была разбита. Неожиданный успех сопутствовал акции епископа Дерптского, который хотел отвоевать кусок земли для своего родственника княжича Ярослава, а в результате разгромил псковское ополчение и даже занял Псков. Казалось, монгольское разорение действительно ослабило русские княжества. Братья-рыцари заторопились этим воспользоваться. Орден получил только половину Пскова, хотя являлся основной ударной силой интервентов. Очевидно, что в Водской земле он уже стремился к монопольной власти. Лишь церковный патронат следовало передать какому-либо епископу. Выбор пал на Вик-Эзельского, как, вероятно, самого далекого от русских границ и слабого. Кроме того, епископ выделил Ордену владения на Эзеле[1051].
Датчане повсеместно были устранены от дележа земель. В ЛРХ говорится, что «мужи короля» участвовали в нападении на Псков, но город получил только фогтов от Ордена и Дерптского епископа. То же произошло в землях води. Если бы в Стенби в 1238 г. датский король договорился с папским легатом и ливонским магистром о совместных действиях, то ничего подобного произойти не могло. Лишить Данию права участвовать в перераспределении добычи было бы невозможно.
Стоит обратить внимание на перечень свидетелей, утвердивших грамоту от 13 апреля 1241 г.:
«братья Ордена проповедников Синдерам, Гуго; брат Генрих и брат Вернер — братья Ордена миноритов; братья Тевтонского дома Св. Марии: Андреас, комтур (fratres domus s. Mariae Theuton. Andreas, commendator), Вернер, маршал, Герард, камерарий, Рембольд и многие другие (Wernerus, marschalcus, Gerardus, camerarius, Remboldus et alii quam plures)»[1052].
Орденских братьев возглавляет комтур Андреас фон Вельвен[1053], а за ним следуют первые лица конгрегации — маршал, комерарий. Несмотря на то что Андреас только замещал Дитриха фон Гронингена, он, несомненно, обладал всеми правами и полномочиями главы Ливонской ветви Ордена. Полагаем, первое лицо ливонцев не мог отрешиться от событий на восточной границе. Если первый налет на Изборск привлек лишь небольшое количество братьев, среди которых, возможно, не было того, кто был вместо магистра. Но далее — после захвата Пскова — магистр, то есть замещавший его Андреас фон Вельвен, должен был активно содействовать обустройству новых владений. Возможно, он же выступил организатором нападения на водь, стал строителем замка Копорье, а затем приложил усилия к устранению Дании. Выходит, его визит в Новгород автор ЖАН отметил не случайно — у дружинников Александра имя «Андреаша» было на слуху.
Столкнувшись с немецкой агрессией, новгородцы вынуждены были обратиться за помощью к великому князю Ярославу. Помня, что они рассорились с Александром, он предложил им своего второго по старшинству сына — Андрея. Но новгородцы, немного поразмыслив, попросили вернуть им Александра:
«Новгородци же послаша къ Ярославу по князя, и дасть имъ сына своего Андрея. Тогда же сдумавше новгородци, послаша владыку [Спиридона] с мужи опять по Олександра; [и начали говорить князю: ] а на волость Новгородьскую наидоша Литва, Немци, Чюдь, и поимаша по Луге вси кони и скотъ, и нелзе бяше орати по селомъ и нечимь, олна [и тогда] вда Ярославъ сына своего Александра опять»[1054].
1052
LUВ, III. S. 34, № 169; SLVA. S. 232, № 242; Матузова, Назарова, 2002. С. 258. Перевод: Матузова, Назарова, 2002. С. 259.
1053
Такие исследователи, как Л. Арбузов, А. Швабе и В. Беннинховен, чаще всего не высказывали излишних сомнений, что под «комтуром Андреасом» в данной грамоте скрывается вице-магистр Андреас фон Вельвен (SLVA. S. 232, № 242; Benninghoven, 1965. S. 444–445). Тем не менее, в недавней публикации В. И. Матузова и Е. Л. Назарова отказались как-либо идентифицировать «комтура Андреаса» и не стали этого комментировать (Матузова, Назарова, 2002. С. 261, прим. 10). Дело в том, что до середины XIII в. единого термина для обозначения ландмейстерских должностей не было. В Пруссии использовались