«Когда русские в Новгороде и других городах также услышали, что в Риге находится легат апостольского престола, они отправили к нему своих послов, прося утвердить мир, уже давно заключенный с тевтонами. И выслушав эти просьбы, и укрепив доверие людей своими речами, он всех с радостью отпустил восвояси»[399].
Такое почтение было воспринято как знак, указывающий на заинтересованность новгородцев и псковичей в принятии покровительства Латинской Церкви. Судя по всему, именно такой акцент сделал в своем отчете Вильгельм Моденский. Отчет был составлен во второй половине 1226 года, а 17 января 1227 г. последовала булла папы Гонория, в которой содержалось требование, обращенное ко «всем королям Руси» (Universis Regibus Russie), немедленно подтвердить желание «принять легата Римской церкви, чтобы под воздействием его здравых наставлений вы постигли истину католической веры, без которой никто не спасется»[400]. В послании говорится, что просьбу направить к ним римского легата высказали русские послы, встречавшиеся с Вильгельмом Моденским.
Исследователи чаще всего ставят под сомнение реальность призыва латинских священников русскими князьями[401]. Скорее всего, речь идет о неправильной интерпретации некоторых высказываний новгородских и псковских посланников, прибывших в Ригу для подтверждения мира летом 1225 года[402]. Послание свидетельствует об усилившемся в окружении римского понтифика убеждении в скорой победе католичества на Руси. Подготовительными мерами к подобному развитию событий можно объяснить и упоминание русских среди потенциальных объектов крестового похода в послании папы Гонория к немцам города Висбю, написанном в тот же день, что и ко «всем королям Руси» (17 января 1227 г.): «Как нам стало известно, вы, воспламененные заботой о вере христианской, намерены заботливо защищать новообращенных в Ливонии и Эстонии от гонителей, мужественно давая отпор как язычникам, так и русским (tam paganis quam Rutenis)»[403]. Как известно, послание немцам (тевтонам) Готланда, которых папа принимал под свое покровительство, было связано с поездкой Вильгельма Моденского на остров в конце 1226 года для организации похода против язычников Эзеля. Мы уже отмечали, что легат примечательным образом отобрал у датчан и изъял из-под контроля Риги области — удобные плацдармы для будущих крестовых походов на Эзель (из Приморья) и на новгородских данников Водь, Ижору, Карелию (из Виронии), то есть, собственно, против «язычников» Эзеля и «русских». Еще более примечательно, что не все жители Готланда согласились участвовать в этих предприятиях — только немецкая община Висбю. Местные жители Готланда (готы) и датчане отказались. В самом начале 1227 г. поход на Эзель состоялся, поход за Нарву был отсрочен обстоятельствами.
400
Перевод: Матузова, Назарова, 2002. С. 220. Другие переводы: ГЛ. С. 579–580, прим. 398; Рамм, 1959. С. 114. Латинский текст: LUB, I. S. 114–115, № 95; Матузова, Назарова, 2002. С. 219–220.
403
Перевод: Матузова, Назарова, 2002. С. 223. Латинский текст: LUB, I. S. 114, № 94; SLVA. S. 125, № 148; Матузова, Назарова, 2002. С. 222–223.