Читать онлайн "Северные крестоносцы. Русь в борьбе за сферы влияния в Восточной Прибалтике XII–XIII вв. Том 2" - Хрусталёв Денис Григорьевич - RuLit

Рассуждения в этом направлении привели исследователей к предположению, что Константин был сыном Товтивила[358]. По сообщению новгородской летописи, после гибели Товтивила его сын бежал в Новгород:

«Того же лета роспревшеся убоици Миндовгови о товаръ его, убиша добра князя Полотьского Товтивила, а бояры полотьскыя исковаша, и просиша у полочанъ сына Товтивилова убити же; и онъ вбежа в Новъгородъ с мужи своими»[359].

Однако даже если сына Товтивила звали Константин[360], его сопоставление с зятем Александра затруднительно. Во-первых, новгородский летописец знал его отчество и вряд ли заменил бы его на «зять Александровъ». Во-вторых, в статье о походе на Юрьев и Товтивил, и Константин упоминаются вместе, но на их связь ничто не указывает. Более того, летописец, очевидно, сообщает о персонаже, ранее ему не знакомом: титул «князь» подчеркнут — записан после имени, в то время как у остальных — перед именем. Титул Товтивила также специально подчеркнут: не «(литовский) князь Товтивил с полочаны», а «полоцкий князь Товтивил с полочаны и литвой». Ни Константин, ни даже Товтивил не были столь знакомы новгородскому читателю, как Ярослав Ярославич, который даже не обозначен князем, тем более тверским, но просто — «Ярославъ, брат Александровъ». Странно было бы представить этого Константина также правителем Полоцка при Тройнате, убившем его отца. Скорее всего, версия о родстве Константина и Товтивила ошибочна[361].

В свое время известный русский специалист по генеалогии Н. А. Баумгартен предложил другую версию происхождения Константина. Он считал Константина сыном полоцкого князя Брячислава или его ближайшим родственником[362]. Эта гипотеза казалась убедительной также Д. Н. Александрову и Д. М. Володихину. Ученые даже готовы были представить Константина братом Изяслава, его преемника на полоцком столе[363]. При этом, однако, не разъяснялось политическое значение смены полоцких князей.

Константин как представитель древней династии полоцких правителей, изгнанных ранее из Полоцка литовцами, оказался поддержан литовским королем Тройнатом. Однако вскоре Константин вступает в переговоры с Орденом, с которым Тройнат много лет вел ожесточенную борьбу; причем дарит ему земли — судя по форме сообщения, речь, вероятно, идет о дарении земель, которые потом возвращались дарителю в виде фьефа[364]. То есть ставленник Тройната становился вассалом Ордена. Это не могло обойтись без вмешательства центральной власти Литвы, что мы и наблюдаем в грамоте от 21 декабря 1264 г., согласно которой Гердень аннулировал земельные пожалования Константина. Но и в этом случае Константин как сын Брячеслава не мог стать зятем Александра Невского, который был женат на дочери Брячеслава (!). Странным было бы также родство Константина с Изяславом — сторонником Войшелка.

Встречаются и другие, порой экзотические версии происхождения Константина[365]. Так, Э. Боннель предположил, что Константин мог быть сыном князя Герцике Всеволода, а В. Е. Данилевич производил его от полоцкого князя Владимира (ум. 1216)[366]. Недавно А. В. Кузьмин довольно однозначно высказался за то, что речь идет о некоем витебском князе Константине[367]. Исследователь считает, что на это указывает жалоба рижского магистрата, направленная витебскому князю Михаилу Константиновичу около 1298 г. [368] Этого князя Кузьмин признает внуком Александра Невского[369]. Стоит, однако, упомянуть, что на Витебск претендовал и сам Александр Ярославич, сын которого Василий в 1245 г. был там князем. Думается, в конце 1250-х гг. такой альянс был князю мало интересен.

В связи с этим следует более внимательно рассмотреть статус Герденя (на литовском, вероятно, Erdanas), подписавшего грамоту от 21 декабря 1264 г. Гердень известен источникам как князь Нальши (Nalšia) — области на юго-востоке Литвы на границе с Полоцкой землей[370]. Исходя из текста цитированной грамоты, исследователи нередко считали его также полоцким князем[371]. Однако как справедливо отметили Д. Н. Александров и Д. М. Володихин, ни один источник не указывает на его правление в Полоцке. Грамота называет Гередня просто князем, а позднейшие летописные известия о его борьбе с Довмонтом Псковским — литовским князем[372]. Скорее всего, Гердень был только посредником на переговорах Ордена и Риги с Полоцком и Витебском. Д. Н. Александров и Д. М. Володихин считают, что посредничество Герденя потребовалось в связи с отсутствием тогда в этих городах князя[373]. Этот момент они относили к концу 1264 г. [374] В глазах Александрова и Володихина Гердень предстает сторонником Войшелка, временно замещавшим полоцкий стол после изгнания Константина и до вокняжения Изяслава. Впоследствии Довмонт, изгнанный из Литвы Войшелком, первый свой ответный поход совершает именно на Герденя.