Титов А. Сибирь в XVII веке. Сборник старинных русских статей о Сибири и прилежащих к ней землях. М.: Типография Л. и А. Снегиревых, 1890.
Урушадзе А. Т. Как сегодня изучать фронтиры? Дискуссия по статье Д. В. Сеня // Studia Slavica et Balcanica Petropolitana. 2020. № 1 (27). Январь – июнь. C. 88–89.
Филин П. А. Полярное судно коч и освоение Арктики в XVII веке. 2019. Источник: https://goarctic.ru/regions/polyarnoe-sudno-koch-i-osvoenie-arktiki-v-xvii-veke/.
Чертежная книга Сибири, составленная тобольским сыном боярским Семеном Ремезовым в 1701 году. СПб., 1882.
Михаил Агапов
ГЛАВА 2. СПОР «ВЕЛИКИХ СЕВЕРНЫХ РЕК»
ДИСКУССИИ О ПРЕДЕЛАХ СЕВЕРНОГО МОРСКОГО ПУТИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX – ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ XX В.47
Идея транспортного освоения Арктики, будоражившая с началом транспортной революции (Bagwell, 1974) умы предпринимателей, военных и путешественников разных стран, была частью глобального модернистского проекта мировой связанности, символами которой стали Суэцкий (открыт в 1869 г.), Кильский (открыт в 1895 г.) и Панамский (открыт в 1920 г.) каналы, первые трансконтинентальные железные дороги (Американская, Канадская и Великая Сибирская, введенные в действие соответственно в 1869, 1885 и 1903 гг.) и трансокеанические телеграфные кабели (проложенные в 1859 г. через Атлантический и в 1903 г. через Тихий океаны) (см. рис. 8, вкладка). Мировая транспортная революция порождала наднациональный язык восхищения техникой и веры в прогресс (Шенк, 2016: 295). «Просвещение, уничтожающее расстояния, не указывает ли ясно, что <…> воспользоваться дарами Сибири <…> можно только паровыми сообщениями», – писал в 1868 г. автор одного из первых проектов Великой Сибирской железной дороги Е. В. Богданович, мечтавший, как и многие его современники, построить «паровую сеть от Москвы до дальнейшего Востока» (Богданович, 1868: 2).
При всей своей приверженности духу технического модерна и силе паровых котлов авторы арктического транспортного проекта подчеркивали естественный характер как сухопутных, так и водных высокоширотных евразийских путей сообщения. В 1857 г. предприимчивый исследователь севера России Г. В. Колмогоров, рассуждая «о возможности постройки железной дороги от Нижнего-Новгорода до Амура, или, пожалуй, до Восточного Океана, сопряженной с гигантскими усилиями и с затратой громаднейших капиталов», предлагал вспомнить «о тундрах, долженствующих играть главную роль при сообщении Сибири прямо с западною Европой». Проехав по купеческой дороге от Среднеколымска до Верхоянска, он пришел к убеждению, что тундра «почти повсюду представляет гладкую равнину», удобную для перевозки товаров на дальние расстояния. Основным средством трансарктического сообщения Г. В. Колмогоров считал все же не «оленную степь» (как он предлагал называть тундру), а морской путь «чрез Обскую и Тазовскую Губы и Енисейский Залив» (Колмогоров, 1857: 3, 9).
Мысль о торговле со странами Востока через полярный океан и впадающие в него реки северной Евразии возникла в западных странах еще в эпоху Великих географических открытий. Восходящее к Античности представление о трансконтинентальном характере всех крупных рек (Кроули, 2017: 30) влекло европейских путешественников к устью Оби, сведения о которой поступали в Западную Европу из Московского царства, предпринявшего в конце XV в. ряд походов за Урал «в Югорскую землю на Обь реку великую» (Устюжский летописный свод, 1950: 94). Река Обь впервые была обозначена – без названия – на карте Мартина Вальдзеемюллера 1507 г., более известной как первый картографический источник, где использовалось название «Америка» (Котнев, 2021). На карте Московии Сигизмунда Герберштейна 1557 г. Обь вытекала из Китайского озера, от стен Ханбалыка (современного Пекина). На рубеже XVI–XVII вв. был предпринят целый ряд экспедиций английских и голландских мореплавателей к устьям Печоры, Оби и Енисея с целью отыскания пути в Китай и Индию. В конце 1570‐х гг. голландский купец Оливье Брюнель достиг устья Оби сухопутным путем (Marijke Spies, 1997)48. В 1594 г. голландцы Корнелис Корнелисзон Най и Брант Исбрантзон Тетгалес, пройдя через Югорский Шар в свободное на тот момент ото льда Карское море – которое они назвали Северным Татарским океаном, – вошли, как им казалось, в устье Оби (скорее всего, это была река Кара) и объявили об открытии северо-восточного морского пути. Однако на следующий год из‐за скопления льдов они не смогли войти в Карское море (Студитский, 1883а: 6). Другим препятствием развития арктического мореплавания являлась позиция Москвы, не желавшей пускать иностранцев ни к сказочным богатствам восточных стран, ни, в еще большей степени, к сибирским мехам – важнейшему экспортному товару Московского царства (Armstrong, 1984). В 1618 г. с подачи тобольского воеводы князя И. С. Куракина царь Михаил Федорович распорядился запретить все плавания Мангазейским морским ходом из Поморья в Обскую губу, дабы этим путем не воспользовались иностранцы (Отписки, 1875). В то же время по поручению князя Куракина для отыскания истоков Оби в Китай была отправлена миссия Ивана Петлина, выяснившая невозможность установления торговых связей с Пекином по «великой Оби» (Путешествие, 1818: 24).
47
Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда «Сибирские и дальневосточные порто-франко в истории экономического освоения российской имперской периферии (вторая половина XIX – начало XX вв.)», № 23-28-00868.
48
Первенство Оливье Брюнеля в открытии европейцами Оби отрицалось советскими авторами в период кампании по борьбе с «низкопоклонством перед Западом» (Красинский, 1950).