Но и это не всё! На обратном пути можно снова встретить того же песца — «автостопщика», ожидающего у обочины «попутки»! И история повторяется, но теперь уже в противоположном направлении.
Так ли это было — проверить не могу, но песцов на буровых видел своими глазами предостаточно. И не раз. Кормятся они возле людского жилья. Сами приходят. Правда, при одном условии: если рядом с жильем нет собак. А появятся собаки — и не поминай лихом! Уходит песец. Хотя я думаю, что недалеко уходит. За человеком ведь глаз да глаз нужен. Какой же песец человека без присмотра оставит?!
РЕЛИКТОВОЕ ЧУДО
На самом юге края среди осенних саянских хребтов, словно рыжей шерстью, покрытых густым лиственничным лесом, по мягким огненным хвоинкам, сплошь устелившим тропу, спускался в долину реки Ус улыбчивый рыжебородый топограф с большущим рюкзаком за спиной. Лисичкину нравилось так вот идти вперед, не зная в точности: что ждет тебя там, хотя, конечно, и карты у него с собой были, и компас, но всё–таки — не дано им всего предусмотреть..
Карта ведь не знает: какое именно время года сейчас, а компасу, верно определяющему направление к цели, никак не угадать настроения своего хозяина.
А там, за самой последней, высокой скалой, открывалась чудесная панорама на просторную долину Уса, со всех сторон обрамленную мохнатыми оранжево–жёлтыми горами. Удивительно, как это такое широкое, просторное и плоское могло уместиться среди царящего всюду по горизонту высокогорья?
Направлялся Лисичкин мимо деревни Терешкино в Верхнеусинск, там его должны были ждать товарищи по партии, не политической, разумеется, а по своей профессиональной — топографической. Однако, не доходя до берега Уса с его прозрачными быстрыми водами, в которых на каменистых перекатах, в ямах за валунами и в глубоких заводях обитают хариусы, ленки и даже таймени, он вдруг свернул в сторону, противоположную намеченному маршруту. А Лисичкин зря в сторону не свернёт. Что ж ему такое встретилось? А вот что…
В первые мгновения, когда Лисичкин заметил это, ему показалось, что он путешествует во времени и случайно, словно в фильме Стивена Спилберга, оказался в парке юрского периода. Возникшее перед ним настолько поражало воображение, настолько завораживало, что пройти мимо, прикинувшись, будто этого нет, оказалось выше его, лисичкиных, сил. Если не поднимать голову вверх и просто смотреть на то, что он увидел, то это кажется исполинскими ногами динозавров, от одного их вида которых веяло чем–то невообразимо давним. Реликтовая роща гигантских лиственниц! Сколько сотен или тысяч лет простояли здесь эти деревья? Как удалось им уцелеть и дожить до нашего времени?
В обычном лесу между крупными деревьями умещаются и кустарники, и мхи, и травы, а в этом — дерево от дерева находится на приличном расстоянии — до десяти–пятнадцати метров, но ни травинки, ни мшинки не растет рядом с ними. Лисичкин посмотрел вверх и взгляд его тут же словно заблудился там, в кронах величественных лиственниц, там, откуда, наверное, начинается вечность. Увиденное настолько поразило его воображение, что он даже не догадался, даже забыл прикинуть хотя бы на глаз, хотя бы в уме, какой они были высоты и какого обхвата. О чем, кстати, долго сожалел после.
Долго, как зачарованный, бродил топограф по реликтовой роще, но всё когда–то кончается. Небо затянули низкие тучи, начал крапать нудный осенний дождичек. Лисичкин очнулся, вздохнул, натянул на рыжую голову капюшон и повернул в сторону Верхнеусинска.
Много лет минуло с той поры, прошлись годы и по лисичкинской бороде, сединой её припорошили, а вот память о той роще не тронули…
КАК У НАС ГРИБЫ МЕШКАМИ СОБИРАЮТ…
О грибах, если не любить тихую грибную охоту, лучше ничего не рассказывать. Все равно ничего путнего не получится. Да, и не всякий заядлый грибник способен толком объяснить: что в этом деле такого особенного. Наморщит лоб, скажет что–нибудь несуразное, сам поймёт, что не то сказал, махнёт на вас рукой, мол, что тут с вами разговаривать, и дальше пойдёт горе горевать оттого, что есть же на свете люди: даже в грибах ничего не понимают!
Впрочем, знаю я, и, к счастью, не только я, одного замечательнейшего писателя–грибника, у которого на эту тему есть до того чудесные рассказы, что любо–дорого их читать. Зовут писателя Борис Михайлович Петров. Наш современник. У него, конечно, за долгую и богатую жизнь не только об одних грибах, а о многом мудром и житейском книги написаны. Всем, кто ещё не читал: всенепременнейше рекомендую это сделать. С великим почтением относясь к знаниям и писательскому таланту Бориса Михайловича, в первый и последний раз в жизни рискну написать на эту тему и я.