Новая дорога шла дальше, ее как раз сейчас расширяли. Строители устанавливали огромные бетонные плиты, складывая мозаику будущей бетонки. Возводить трассу приходилось впопыхах, не сильно учитывая сложные местные условия. Город то почти целиком был построен на болоте. Именно это обстоятельство не учитывали ни областные, ни федеральные власти. Строить в таких условиях, да и содержать инфраструктуру было намного дороже, чем в той же Средней полосе, но нормативы и отчисления оказались одинаковы для всех. Вот и уезжал местный люд куда южнее и теплее. Два десятка лет эти потери компенсировались сельским населением, бежавшим от голодухи и разрухи, затем ситуация стала необратима.
Шоссе перемахнуло через старые железнодорожные пути и устремилось к протоке Северной Двины, к относительно новому мосту через Кузнечиху, единственному в городе мосту, построенному за последние сорок лет. Да и то он возник из-за активного вмешательства центра, вдруг пожелавшего проложить наконец-то железнодорожный путь до Урала. А ведь эта идея витала еще с начала семидесятых годов прошлого века. Но сначала был БАМ, потом Перестройка и постоянные реформы.
С нового сооружения наблюдалась еще одна ударная стройка, чуть выше по течению возводили второй железнодорожный мост, разросшийся порт требовал расширения дорожной инфраструктуры. Этот мост строили уже военные специалисты. А на территории бывшего целлюлозного комбината в срочном порядке шло строительство завода железобетонных и металлических конструкций. Именно эта продукция больше всего была востребована нынче.
Кортеж генерала пронесся мимо жилого поселка, нынче почти заброшенного, мимо болот и дачных поселков, подкатив, наконец, к порту Экономия. Порту, построенному в такой же спешке еще во время Первой Мировой войны. Вот и сейчас здесь наблюдалась невиданное столпотворение, видать в истории ничего не меняется.
У ворот находились десятки грузовиков, автобусов, погрузчиков, военных джипов и бронемашин. Эти "ворота в Арктику" в настоящий момент стали самым настоящим стратегическим пунктом, соответственно и охранялись. Формальности проезда кортежа решились очень быстро. За порт отвечал отряд Нацгвардии, подчиненный ГубМВД. Михайлов вышел из машины и получил короткий доклад от командира отряда. Ситуация была сложной, но вполне штатной. Генерал удовлетворенно кивнул головой, похвалил за службу и проехал к району погрузки.
Некогда здесь возвышались штабеля поморской экспортной доски, лучшей в Союзе, стояли тюки и контейнеры для каботажников. Сейчас же воцарилось самое настоящее Вавилонское столпотворение. Грузы всевозможных форматов и размеров, автомобили, строительная техника, ящики, контейнеры, связки и штабеля стройматериала. И посреди всего этого растерянными, потерянными тенями бродили люди. Они же заходили на борт судов ледокольного класса, отправлявшихся дальше по Северному морскому пути.
Еще недавно все они спокойно сидели в кабинетах, лабораториях, научных аудиториях, и вот теперь неумолимая сила слома эпох вырвала их из привычного уютного мирка и гонит неизвестно куда. Озабоченные лица молодых еще мужчин, нервные достаточно ухоженных и модно одетых женщин, шаловливые и любопытные мордашки детей. Михайлов подумал, что они еще не догадываются, что пути обратно не будет. Что вместо вполне пригодной для жизни умеренной климатической зоны они попадут в места, где люди попросту выживают. Что привычные многим южные теплые моря им уже никогда не увидать, а лето будет "один день и то я работал". Ничего, привыкнут, или ... или умрут. Во всяком случае, у них есть шанс и у их детей тоже.
Сердце неожиданно заныло, генерал остановился. Начальник транспортной полиции порта озабоченно обернулся. "Ничего" - махнул рукой Михайлов, просто сложно вот так сразу привыкнуть к мысли, что скоро умрут миллиарды.
Генерал ознакомился с порядком работы патрулей, со статистикой происшествий. Конечно, это все можно получить и по сети, но иногда стоит лично побывать на месте и прочувствовать обстановку, как говорится кожей. Горизонты осознания сразу раздвигаются и проще принимать правильные решения.
Михайлов немного слукавил, он еще с оказией воспользовался положением и поднялся на борт одного из отбывающих судов. Матросы на палубе закрепляли поставленные поверх трюмов грузовики, экскаваторы и бульдозеры. Боцман загонял внутрь последних пассажиров, их нещадно утрамбовывали в освобожденных каютах. Команда отдыхала буквально, где придется, сейчас не до жира. В столовой навстречу Михайлову поднялся высокий мужчина и распахнул руки для крепкого русского объятия.
- Ох, и крепок ты - отодвинулся от него генерал.
- Да и вы, дядя Вася, не сдаете, как скала.
- Ну, давай, присядем - генерал благодарно кивнул стюарду, который поставил на стол два стакана с чаем и придвинул сахарницу, затем он повернулся к племяннику, сыну горячо любимой сестры, недавно ушедшей из жизни.
- Большой у вас кортеж, дядь Вась.
- Так и должность немаленькая.
- Тяжело сейчас? - племянник поднял чистые голубые глаза.
- А кому легко, Ваня? Сам видишь, что творится.
- Да не думал, что все так ... сложно. И спасибо вам, я догадываюсь, что мы сюда попали не просто так.
Иван смотрел прямо, бесхитростно, генерал просто кивнуло головой:
- Благодари свою профессию, не зря на кардиолога учился и каких то высот в таком возрасте достиг. С таким багажом выдернуть тебя было намного легче.
Иван согласно кивнул и добавил: - Тогда маме спасибо, сколько она надо мной билась.
- Петька где?
- Был в Австралии, он же у нас непоседа. Сейчас, правда, с ним связи нет.
Михайлов задумался, пожалуй, не самый плохой вариант, отдельный материк, и народ там крепкий. Неожиданно сзади на него кто-то запрыгнул и радостно закричал: - Деда Вася!
Генерал ловко перехватил детское тело и усадил маленькую девочку на колени: - Привет, моя дорогая - затем поздоровался с женой племянника.
- Настя, оставь деда в покое - женщина забрала девочку, испуганно уставившись на мужчину - Василий Иванович, а куда нас везут? Все случилось так неожиданно, без объяснений.
- Вас? Вы идете в Дудинку, там дальше в Норильск. Не самое плохое место нынче.
- Дядя, все так серьезно?
- Ты что-то знаешь?
- Нет - Иван покачал головой - все молчат, как партизаны. "Государственная необходимость".
- Неужели это обязательно, так далеко уезжать? - женщина скривила губы - Нельзя остаться хотя бы здесь? Всего ночь до Москвы.
- Я тоже не могу сказать вам всего, мои дорогие. Кроме того, что сейчас чем дальше от Большой земли, тем лучше.
- Понятно - Иван задумался, дядю он считал человеком серьезным и честным.
- Мне пора - Михайлов встал и тепло попрощался с единственными родными ему людьми, на душе было муторно. Племянник проводил его до трапа. Они еще раз крепко, по-мужски обнялись, и генерал решился:
- Мы уже скорей всего не свидимся, Иван - в глазах молодого мужчины мелькнуло понимание, но он не стал задавать никчемные вопросы, на которые не будет ответа. Своим спокойным и мерным отношением к жизни племянник всегда нравился Михайлову, на такого мужчину можно было положиться - Береги семью, действуй по обстоятельствам. Прощай.