Медведева Ириша
Семнадцатилетняя девица из дер. Шабалиной в 5 верстах от Шунь-ги, неграмотна.
217
Невестины загадки
Парня послали свататьця. Пришел парень в избу, а девица в одной рубашке блины пекёт. Парень и говорит:
— Бог помоць.
— Просим милости, безносой человек. Не дай Бог, как нет на улицы собака, а в избы робята.
— А где у тебя папаша? — спросил парень.
— А на поли, взад-пет ходит.
— А мамаша?
— Лонись смеялась, сёйгод плакать ушла, — потом спрашивает девица у парня:
— Чего тебе наварить, прохожий человек, ись поплёивать, или ись проглатывать?
— А навари хоть ись поплёивать.
Девица сварила ему уху из ершей. Приходит парень домой и говорит:
— Вы послали меня сватать, а невеста совсем дика.
И россказал всё как было. А ему объяснили всё, что она ему говорила загадками: безносым назвала девица его потому, что, когда парень входил в избу, не высморкался. Нет робят в избе и собаки на улице: была бы собака на улице — залаяла, робёнок на окошке — сказал бы, что идёт чужой человек, и девица успела бы приодеться. Если бы сказал «ись проглатывать», сварила бы яичницу, а сказал «ись поплёивать», сварила ершей, ты ел да плевался от костей. Отец на поли взад-пет ходит — пашет; мать плакать пошла — рожать пошла.
218
Настасья прекрасная и Егибиха
Жил старик со старухой, у их было три сына и дочь, дочку звали Настасья прекрасна. Братья уехали в Петенбурх. Нанели роботницу Егибиху. Написали братья — сестру в Питер. Отец и мать отправили дочь с Егибихой в Питер и собаку вслед взяли. Шли-шли, попадает им озерка. Егибиха говорит: «Настасья прекрасна, выкуплемся». Собака говорит: «Тяв, тяв, Настасья прекрасна, не велела тибе маминька купатьця, велела к братцям пробиратьця». Эта Егибиха хвать собаку по ноге палкой, у ей нога отлетела, она и хромать пошла. Ехали, ехали, опять попадает озерка. Егибиха говорит: «Настасья прекрасна, выкуплемся». Собака говорит: «Тяв, тяв, Настасья прекрасна, не велела тебе маминька купатьця, велела к братцям пробиратьця». Егибиха хвать собаку по ноге палкой, у ей и другая нога отлетела, она и хромать пошла. Ехали, ехали опять попадает озерка. Егибиха и говорит: «Настасья прекрасна, выкуплемся». Собака и говорит: «Тяв, тяв, Настасья прекрасна, не велела тибе маминька купатьця, велела к братцям пробиратьця». Эта Егбиха хвать собаку палкой по ноге, у ей и третья нога отлетела, она и хромать пошла. Шли, шли, опять попадает озерка. Егибиха и говорит: «Настасья прекрасна, выкуплемся». Собака и говорит: «Тяв, тяв, Настасья прекрасна, не велела тибе маминька купатьця, велела к братцям пробиратьця». Эта Егибиха хвать собаку по ноге палкой и отлетела нога. Шли, шли, попадает озёрка, Егибиха говорит: «Настасья прекрасна, выкуплемся?» Собака и говорит: «Тяв, тяв, Настасья прекрасна, тибе маминька не велела купатьця, велела к братьям пробиратьця». Егибиха собаку и убила. Стали они купатьця, Егибиха с воды раньше вышла, ейну одёжу одела; Настасья прекрасна с воды вышла, вопела, вопела, плакала, плакала, всё-таки Егибихину одёжу одела. Пошли дальше, пришли к братцу. Братцы Егибиху за сестру приняли, обнимают и целуют. Стали кормить Егибиху кушаньем хорошим, а сестру кусками валящими. Стали и спать ложить — Егибиху в покое, а сестру под порог. Егибихе и платье сшили хорошо и отправили. Дома без Настасьи прекрасной еще брат рожен. Отец и мать тоже не узнали Настасью прекрасну и отправили ей коров пасти. Она села на камешок и плачет: «Солнышко ты, солнышко, што моя маминька делает?» А солнышко ей ответило: «Тёплые блинки пекёт, да горькими слезами сковороду мажот». А брат слушат. Взял он сестру и домой повёл, привёл домой: «Мамонька и татинька, это не наша сестра, что дома, а наша сестра, что коров пасти отправлена». Эту Егибиху на воротах расстреляли.