Энвинуатаре упала на землю. Поднявшись на четвереньки, девушка ошеломленно затрясла головой. Пользуясь тем, что ливень стрел эльфов прекратился, нападавшие тут же устремились к беззащитной жрице, но их встретил Мирвионнен. Он выхватил точно такие же, как у противников, клинки и принял основной удар на себя. Кенрамионн завизжал, будто заколотая свинья, и практически в упор выстрелил в голову ближайшему врагу. Стрела пробила череп и вышла с другой стороны темного капюшона. Ободренный успехом мужчина вновь натянул тетиву, и еще один враг пал, пораженный в грудь.
Мирвионнен очертя голову бросился на двух оставшихся врагов. Его клинки сверкнули, и остроухая голова упала в пыль. Оставшийся противник отчаянно атаковал. Ему удалось дважды достать Мирвионнена. Эльф выпустил один из мечей, схватившись раненой рукой за окровавленный бок. Нападавший шагнул ему навстречу и тут же упал со стрелой в глазнице.
– Мой лучший выстрел! – воскликнул Кенрамионн. Он хотел добавить еще что-то, но, вновь заверещав, выпал из седла, спасаясь от заклинания некроманта, которое, просвистев над головой его коня, ударило в стоящее с другой стороны дороги дерево, расщепив его надвое.
Окончательно пришедшая в себя Энвинуатаре резко выпрямилась и неожиданно ударила таким же, но более мощным сгустком темного пламени в направлении, откуда атаковал некромант. Послышался сдавленный вопль, перекрывший даже шум битвы, и девушка почувствовала, как угасла темная магия врага вместе с его жизнью. Опасаться смертельных атак колдуна больше не следовало.
Полукровка опасливо огляделась – не заметил ли кто-нибудь ее заклинания, но северяне и паладин были слишком увлечены сражением, Мирвионнен потерял сознание, а Нелоннориен сосредоточенно обстреливал оставшихся врагов. Он находился чуть впереди девушки и не мог видеть, что происходит за его спиной. Оставался Кенрамионн, но тот, запутавшись в собственном плаще, никак не мог подняться и до сих пор катался в дорожной пыли, противно повизгивая.
Марк почувствовал вспышку темной магии, но не придал ей значения, сочтя это очередной атакой некроманта. Паладин лишь мысленно вознес мольбу Свету, чтобы никто из его союзников не пострадал от мерзкой смертоносной магии, и, удвоив усилия, атаковал врагов. По крепкому щиту Марка со звоном ударил эльфийский клинок, беспомощно соскользнувший вниз, и человек, изловчившись, ткнул острием меча прямо под темный капюшон нападавшего. Крик умирающего эльфа заглушил дикий рев Треда, который, крутанув свое страшное оружие, отсек одному из нападавших руку, а затем мощным ударом разрубил того пополам.
Сверкая безумными глазами, Вегард прыгнул вперед, оказавшись между тремя оставшимися врагами. Ослепительно сверкнуло на солнце окровавленное лезвие топора, и оружие с чавкающим звуком вонзилось одному из них в лоб. Крутанувшись на пятках, воин рассек живот еще одному врагу, оставляя того корчиться в груде собственных внутренностей. Последний противник выбросил оружие и развел руки в стороны, показывая, что сдается.
Но гнев берсерка было уже не унять.
Лезвие меча вошло безоружному мужчине в живот. С кровожадной улыбкой Вегард поднял свой топор и сверху вниз ударил нанизанного на клинок врага в ключицу. Сталь рассекла ее и жадно впилась в содрогнувшееся тело, остановившись лишь на середине груди. Голова в капюшоне сникла, и мертвец упал бы на землю, но берсерк удержал его на мече. Хохоча, он снова и снова поднимал свой топор, обрушивая покрытую рунами сталь на развороченный труп ненавистного врага. Оставшиеся в живых члены отряда с ужасом взирали на берсерка, вымещающего свою ярость на поверженном противнике. Только Тред, усевшись на труп в темном плаще, принялся спокойно вытирать лезвия обоюдоострой секиры.
– Лучше не подходите к нему сейчас, он скоро успокоится, – предупредил спутников одноглазый воин, не отрываясь от своего занятия. Будто чистота оружия волновала его больше всего на свете.
Кенрамионн, раскрыв рот, продолжал смотреть на неистового берсерка, который, превратив свою жертву в бесформенную груду мяса, сбросил ее с клинка и теперь яростно топтал ногами, не прекращая смеяться. Марк лишь кивнул Треду. Он развернул бледную, не сводящую с Вегарда полных ужаса и какого-то странного восхищения глаз девушку и повел ее к слабо шевелящемуся Мирвионнену.
– Леди, если ранами эльфа не заняться сейчас, то его жизнь может вскоре оборваться, – прошептал паладин на ухо Энвинуатаре, и та, слабо кивнув, устремилась за ним.