Оборотень нажал на кнопку, и со вспыхнувшего экрана на нас с улыбкой взглянула ослепительная брюнетка. У меня от яркого снимка помутилось в глазах, а из груди будто выбили весь воздух. Уже через мгновение фото уменьшилось и спряталось в угол экрана, его место заняла равнодушная физиономия диктора, и до сознания начали доходить слова:
– ...в розыск объявлена возможная подозреваемая, Ингеборга Дитовски, уроженка Латвии. В последнее время Армана Берковича видели с ней на всех раутах, но сразу после госпитализации политика девушка пропала. Однако, ее поиском спецслужбы почему-то занялись только сейчас, после смерти Берковича, по результатам выявленной после вскрытия информации. Напомним, что Арман Беркович скоропостижно скончался два дня назад в немецкой клинике, не приходя в сознание после обширного инсульта. Причиной смерти, по предварительным данным следствия, считается отравление.
Это был старый снимок. Хотя, какой старый? И пары месяцев не прошло с той вечеринки и выхода на ковровую дорожку! Какой-то там фестиваль... в Каннах, кажется? Или в Сочи? Я помнила это платье – узкое, душное, но эффектно поднимающее грудь. Арману нравилось, он весь вечер глаз не спускал. И крепко держал за талию, как какой-то трофей. Или как кубок, переходящий от одного страждущего к другому. Наверное, он тоже это понял в тот момент. Потому что на следующий день подарил кольцо. Немыслимо. Невероятно. Я крутила подаренный ободок с бриллиантом в руках и почти не слышала его слов. Где-то на краю сознания он уверял, что выкупит у Совета до конца жизни. Чьей, интересно? Будучи фейри, я считала себя практически бессмертной, а на сотни или тысячи лет контракта даже у Армана денег бы не хватило.
Воспоминание пронеслось, оставив после себя неясное чувство в душе. Я смотрела на своё лицо на экране, и не узнавала. Яркий макияж, пухлые губы, гладкие волосы, блеск украшений... а ведь последний месяц на лице даже капли тональника не было. Бледная тень самой себя. Не фейри. Не девушка-сказка. Что ж, тем лучше – во мне нынешней никто и не узнает прежнюю Ингеборгу. Стало ясно, отчего Антон не проникся симпатией. Прежняя я очаровывала, пленяла взглядом, завораживала улыбкой даже со статичной фотографии. Встречные мужчины, как один, сворачивали шеи, а те, с кем меня соединял контракт, бесились от ревности. А сейчас? Да, я по-прежнему красивее среднестатистической девушки, но если ту накрасить, завить и упаковать в дорогое платье, чаша весов отклонится совсем не в мою сторону.
Наверное, с моим лицом что-то произошло. Что-то совершенно невероятное. Иначе отчего Антон так внимательно смотрит? И экран телевизора погас, а я и не заметила…
– Ты не виновата, – в тишине голос оборотня по-живому резал нервы. А слова тупой болью отдавались внутри.
Не виновата, да. Я никогда не была виноватой. Прежде. Тогда договора расторгали по решению Совета, но в этот раз... в этот раз именно я приняла решение. Подвела черту под чужой жизнью в желании изменить свою. Арман заплатил за этот год, за каждую минуту вплоть до новогоднего боя курантов, а я лишила его последних трех месяцев. Но до этой минуты у меня оставалась надежда, что Совет оперативно подобрал ему кого-то из сестер. Не подобрал. Бросил умирать. И я его... бросила. Как же мне не чувствовать себя виноватой?
– О чем ты задумалась? – продолжал напирать Антон. Я криво усмехнулась и ответила совсем не то, что рвало душу изнутри:
– О том, что для новостей выбрали самое лучшее фото. Спасибо журналистам, меня совсем не узнать, не так ли?
– Что?
– А сам не заметил что ли? Так в интернете посмотри! Она и я, разве мы вообще похожи? Она фейри, а я... а я непонятно кто. Мутант? Полукровка? Что я вообще такое, Антон? Зачем ты полез в это? Выполнил бы задание, вернув в Совет, и дело с концом! Зачем это всё? Из любопытства? Из желания помочь?
– А если и так? Слишком гордая, чтобы принять чужую помощь? Или настолько глупая, что по-прежнему думаешь, будто Совет всё уладит? Да Совет всё и заварил! Годами использовали тебя и тебе подобных, чтобы получать деньги от таких, как этот твой Арман. И чем он лучше других, что прожил дольше, чем уготовано природой? Тем, что оказался полезен своими связями и имел на счету достаточно денег? А ты хочешь вернуться к ним? Да ты в своем уме?!
– Это моя жизнь, Антон. Я совершила ошибку, уехав. Сейчас я это понимаю. Ведь я в самом деле его убила!
– Не смей так думать! И винить себя не смей! Это ненормально! Мы сейчас же придумаем тебе новую личность и скроем и от Совета, и от человеческих спецслужб.