— Он отдать тебе браслет своего отца сам или ты украсть это?
— Это не твое! Верни! — я подалась вперед, но девушка сжала ладонь с браслетом в кулак, а другой рукой схватила мою, протянутую к ней.
— Не прикасаться к моему мужчине, белая! Не подходить! Не трогать и не заговаривать!
— Если он твой, тогда почему это у меня? — я прищурила глаза и силилась вырвать руку из её хватки.
— Я выяснить этот вопрос, а ты запомнить — еще раз смотреть на него так, как сегодня, и я сломать эту руку.
— Ты неадекватная? Верни немедленно!!! Кто ты такая?
Зря я повысила голос, зря начала спор с этой девушкой, потому что она тут же прижала меня к стене, и схватила за шею так, что я начала задыхаться.
— Я дважды не повторять! Собирать вещи и уходить из этого дома! А это… — она опять посмотрела на браслет, — …я вернуть владельцу.
Она резко отпустила меня, а я схватилась за горло и начала глотать ртом воздух, как рыба. И когда я пришла в себя было поздно. Браслет был у этой твари, а она ушла, и возвращать его уже нет смысла. Рина знает про него, и даже без вещицы в руках, откроет рот.
Я вошла в комнату, и встретилась взглядом с Кариной, которая явно ждала именно меня. Но сейчас… Лучше бы она молчала.
— Мари…
— Закрой рот и молчи! Я слышать ничего не хочу сейчас. Не от тебя, не от кого-либо ещё.
Мной била дрожь, и я понимала почему. Рина забрала браслет, и тут два варианта — либо она все расскажет ему сейчас, либо начнет шантажировать меня.
10
Я продолжала мерять шагами сад и смотреть на то, как цветы, которые посадила, начали пробиваться сквозь рыхлую почву. Они поднимались не спеша. Каждый день я смотрела на этот процесс, привалившись к дереву у которого они прорастали.
Рина продолжала молчать, и видимо решила использовать второй вариант, а именно шантаж. С каждым днем девушка становилась всё наглее. Я молчу о том, какой ад она устраивала нам на тренировках. Нет, там швабра молча нас калечила и даже рта не раскрывала. Естественно, просто собраться и уйти никто не решался. Карина так вообще ни на шаг не отходила от Рэя, который спустя неделю начал с нее пылинки сдувать.
Да, эти мужчины отличались всем от наших. Они могли выйти из себя за секунду, а в следующую превратиться в ласковых пушистых зверьков, мило улыбающихся, словно дети.
Но только не Шин. Если в первый день после побоища в Клетке он уже выглядел другим, то сейчас я не узнавала его совсем.
Парня… Да, какого там парня! Мужчину, словно подменили. Он перестал вести себя открыто и непринужденно. Постоянно куда-то уезжал и возвращался чуть ли не ночью. На все вопросы, где пропадает сонбэ, Син неизменно отвечал, что даже он этого не знает.
Но больше всего меня бесило не это. И даже не швабра, которая пыталась виснуть на нём при любой возможности. Меня бесило его поведение. Если раньше я понимала, что он просто играется со мной. Что мы балансируем между друг другом, то сейчас… Шин не просто игнорировал меня, он словно не замечал моего существования вообще.
Тренировки продолжали изнурять, а я пыталась не думать о том, где браслет, и что швабра с ним сделала.
— Тянуть тетиву сильнее! Вы не выйти отсюда до утра, если не попасть по мишени!
Рина ходила между нами уже несколько часов. Сперва я пыталась сосредоточиться, но когда появился Шин и встал у левой стены, наблюдая за нами, у меня начали трястись руки.
— Я сказать натягивать, Мари-сан! — Рина схватила меня за руку и подняла лук выше.
— Убери от меня свои руки! — я обернула к ней лицо и наградила таким взглядом, что эта особа явно впечатлилась.
— Кто разрешить рот раскрывать?
— Тебе бы свой помойный закрыть! — ответила полушепотом и заметила, как скривился Шин.
— Достаточно! — спокойным голосом отрезал он и прошелся по мне взглядом.
Лишь на секунду я уловила в его глазах что-то похожее на сожаление, а потом натолкнулась на глухую стену. Невозможно смотреть туда, где ничего нет.
Неужели она ему рассказала? Тогда почему он молчит? Судя из предупреждений бабушки Шалы, Шин по меньшей мере должен был устроить скандал или вообще вышвырнуть меня из додзё.
Я опустила лук, а Вера с Кариной переглянулись, когда Шин встал прямо передо мной, заслонив собой мою мишень.
— Поднимай лук и стреляй! — спокойно сказал, а Рина вскинула брови:
— Ты рехнуться, оппа?
— Кажется, да! — выдохнул, и посмотрел мне прямо в глаза, — Я сказал подними лук и стреляй!
От этого голоса по моему позвоночнику прошла волна мурашек и ухнула в затылок, болью отдав в виски. Как я могу в него стрелять? Как я могу вообще целиться в живого человека?