Конечно, я понимал, что ничего такого страшного и из ряда вон выходящего, он не мог мне сделать. У меня была некая привилегия, которая и помогла дойти мне до выпускного класса. Но сейчас, по прошествии многих лет, я понимаю, насколько унизительно и непозволительно такое отношение к юным и неокрепшим сознаниям. Хотя, что я тогда мог сделать?
Внезапно в дверь постучали. Все присутствующие, что до этого с интересом наблюдали за развитием сюжета пьесы с глупым названием «Берч за здоровое поколение математиков», тут же ожили и перевели взгляды на новоприбывшего самоубийцу. Потому что на уроки к Берчу могли опаздывать либо глупцы, либо я.
Позволив интересу захватить мой разум, я перевел взгляд на дверь. Должен же я был знать своего спасителя в лицо? Хотя, только взглянув на этого «спасителя», я тут же понял, что он и сам-то нуждался в поддержке и помощи.
На пороге показалась невысокая девушка. Она с округлившимися глазами смотрела на картину, что царила в классе. В руках сжимала в некоторых местах затертую тетрадь, при этом лихорадочно тряся пальцами, на которых были надеты разные перстни и кольца. Но, видимо, надумав собраться, она решительно поправила спавшую лямку портфеля и, пытаясь скрыть легкую дрожь в голосе, произнесла:
-Простите, я опоздала. Могу я зайти?
На старт!
Где-то рядом со мной прогремел гром.
Внимание!
Совсем красный мистер Берч смотрел то на меня, то на ничего не понимающую девушку, а затем громко закричал:
-Вы оба к директору! Живо, Флеминг!
Марш!
Не стоило мне повторять эту фразу несколько раз. Казалось, только ради нее я и приходил на уроки Берча. Вот она – та самая привилегия, которую я с честью и гордостью принимал.
Я встал, поднял портфель с пола и, закинув туда вещи, направился в сторону выхода. Отличный день. Нет, без шуток. Хорошее начало учебного года. Закрыв за собой дверь, я медленно пошел в сторону кабинета директора. Приятно было бы увидеться с мистером Милтоном. Давно не виделись, как-никак.
-Подожди!- послышался сзади голос. Я продолжил путь, не думая замедляться, а эта девушка, видимо, и не думала от меня отставать. Она сравнялась со мной и начала разговор:
-Что только что произошло? И почему тебя выгнали?
Со спокойствием я продолжил не обращать на нее внимания. Я не думал, что мне нужно было ей что-то отвечать. Она бы и сама скоро узнала о пристрастии Берча к этому странному пареньку «...с вечным беспорядком на голове». Но, кажется, девушка не привыкла к такому отношению к себе, поэтому неловко спросила:
-Ты глухонемой?
Я с легкой улыбкой смотрел перед собой, про себя повторив ее вопрос. Ты глухонемой, Конан? Ты не умеешь разговаривать? На каком уровне развития ты остановился?
-Если улыбаешься, значит не глухой,- прервала мои мысли девушка, легко улыбнувшись. Про себя я, конечно, отметил ее позитивный настрой и желание во всем разобраться. Только вот выбрала она не совсем того человека. Уж точно не самого болтливого паренька. А между тем девушка продолжила со мной разговаривать:
- Что-то мне подсказывает, что я неплохо так влипла,- произнесла она, в очередной раз поправил спавшую лямку портфеля.- И так с математикой проблемы, а тут еще такой промах с преподом. Так что там произошло? Неужели ты настолько плохой, что даже преподаватель не выдержал?- в ее голосе я отчетливо расслышал что-то похожее на иронию, но это лишь на долю процента подняло ее в моих глазах.- Так что?
Но я и в этом раз решил оставить свой комментарий при себе. Девочка-минутка. Неужели так сложно понять, что если тебе не отвечают, значит, не хотят с тобой разговаривать? Неужели нужно обязательно что-то говорить, даже не пытаясь пожить в тишине?
Но я не стал ей ничего предъявлять, подумав, что ей хватило и встречи с Берчем. А учитывая то, как она прошла, последствия от знакомства с математиком эта девушка еще бы долго ощущала на себе и своей самооценке.
Наконец, кабинет директора. Никогда так не радовался, серьезно. Рукой указав девушке, чтобы она заходила, я впервые внимательно посмотрел на нее. Она была не самой высокой, но и не низкой. Волосы были аккуратно уложены на одну сторону, а взгляд голубых глаз с осуждением наблюдал за мной. Всего несколько мгновений я просто смотрел на нее, а она на меня. Затем отвел взгляд, еще раз кивнув на дверь, чтобы она уже скорее заходила. Это был больше импульсивный жест, нежели какое-то там желание отвязаться от нее. Но девушка восприняла это как личное оскорбление, поэтому, сверкнув голубыми глазами, коротко отчеканила: