- Тише-тише, - послышался вкрадчивый голос, шептавший на самое ухо. - Не увлекайся и дыши.
Герда открыла глаза. На небе развернулся разноцветный вихрь, словно короной венчая горную гряду.
- Как красиво! - изумленно выдохнула она.
- Снова огни червоточины. Что-то они зачастили. Неужто, действительно грядет конец времен? - встревожено сказал Николя. Герда опустила руки и прижалась к нему.
- Это оно? Рождение нового демона?
- Так говорят, - коротко ответил Охотник и замолчал.
- Я летала, - Герда попыталась отвлечь его от мрачных мыслей.
- Хорошо! Значит, ты, наконец, расслабилась и позволила ветру говорить с тобой.
- Я была не одна. Со мной кто-то был, но я не поняла, кто.
- Ветер. Видно, ты так представляешь свое единение со стихией.
- Разве вы представляете его по-другому?
- У каждого это происходит по-разному.
- А как у вас?
- Отойди в сторону, - Николя оттолкнул Герду подальше от обрыва и сам занял ее место.
Он точно также раскинул руки и закрыл глаза. Северное сияние исчезло, и на горизонте забрезжила тусклая полоса рассвета. Откуда ни возьмись налетел ветер, хотя весь день и всю ночь его не было. Волосы затрепетали, на лицо упали первые лучи солнца, ноги оторвались от земли. Охотник воспарил над бездной. Всего на несколько коротких мгновений, но этого хватило, чтобы в памяти навсегда запечатлелась самая восхитительная и таинственная картина, что Герде приходилось видеть.
Глава 20. В тихой гавани
Финист стоял, замерев у окна, и безотрывно наблюдал, как Николя ведет Герду через двор в сторону видневшегося вдали леса. Охотник по обыкновению крепко держал девушку за руку и не отпускал от себя ни на шаг, словно она была его собственностью. А Герда, казалось, ничего не замечала. Это раздражало Финиста больше всего. Он не понимал, отчего девушка вдруг стала такой доверчивой, ведь даже к нему она привыкала очень долго, прежде чем раскрыться, а с Николя вдруг полностью растеряла всю свою осторожность. Будто знала его не пару дней, а гораздо дольше. Неужели он тот самый? Если так, то почему он не забрал ее с собой? Не может быть, чтобы он не почувствовал ее дар.
- Финист! - настойчиво позвала Майли.
Оборотень повернулся и рассеяно глянул на свою ученицу, сидевшую на стуле в гостиной. Он сам привел ее сюда, а теперь вместо того, чтоб посвящать время ей, мрачно пялился в окно. Майли смотрела на него с неприкрытым укором. Это злило как никогда. Но чтобы научить ее хоть чему-то, нужно вначале справиться с собственными чувствами, хотя бы забыть о них на время и сосредоточиться на работе.
- Как ты спала? - Финист решил начать с простого вопроса. Майли повела плечами.
- Обычно.
- Отец больше не навещал?
Девушка вздрогнула и заморгала:
- Зачем ты напоминаешь про него? Знаешь же, как мне неприятно и страшно.
- Если мы не разберемся с этой проблемой сейчас, дальше будет хуже. И без того слишком затянули. Ты не должна бояться привидений, да и себя тоже.
- Как я могу не бояться призрака того, кого сама предала и убила?
- В сотый раз повторяю, не ты его предала, а он тебя. Он лгал тебе всю жизнь и растил как ягненка на заклание. И убила его тоже не ты, и не Герда. Он сам себя погубил своими поступками. Чем быстрее ты это примешь, тем легче тебе будет избавиться от его призрака, понимаешь? Ты должна перестать винить себя… и его тоже. Не забыть, конечно, нет, забывать не стоит. Но извлечь из этого урок и жить дальше в мире с собой. Тогда призрак почувствует, что ты стала духовно сильнее его и уйдет с миром.
- Не могу. Он мой отец. Меня учили, что отца нужно чтить и уважать, но я не делала этого. Я предала его. И даже не тогда, когда попыталась спастись вас во время церемонии, а намного раньше, когда прельстилась плотскими утехами, не обвенчавшись, не испросив его соизволения на брак. И за это должна вытерпеть все ниспосланные мне Единым наказания, самое большое из которых этот демонов дар!
Финист тяжело вздохнул. Как же сильно ей вбили в голову религиозные бредни. Почему только они не остановили ее, когда та висла у него на шее и буквально умоляла его обратить на нее свое мужское внимание? Сколько еще придется платить за ту роковую ошибку? Почему он так легко сдался на милость мимолетного порыва, когда надо было вести себя решительно и не пасовать перед отказом, а просить еще и еще, пока та, которая действительна была ему нужна, не сдалась перед его натиском?
- Давай попробуем забыть о том, чему тебя учили в монастыре. Он тоже в прошлом, как и твой любимый Единый, за которым тебе так нравится прятаться от всех проблем. Представь, что его нет и никогда не было, а ответственность за свою судьбу несешь только ты сама.
- Не хочу этого представлять. Чтобы жить, мне надо во что-то верить. Только тогда мое существование обретает смысл.
- Верить в себя ты не хочешь?
- Я слишком слаба и ничтожна, чтобы ставить себя выше отца, а, тем более, выше Единого.
- Хорошо, как насчет того, чтоб верить в меня?
Майли недоверчиво подняла глаза. Он что сравнивал себя с богом?
За окном ярко светило солнце. Лучи, отражаясь от волос Финиста, создавали странное впечатление, словно вокруг его головы сиял золотистый ореол. Черты лица сделались настолько точеными и яркими, что от красоты захватывало дух. По чьей злой шутке этому мужлану, этому неотесанному деревенщине, да к тому же еще и колдуну досталась такая благородная внешность? Ничего удивительного, что при первой встрече она решила, что он рыцарь. Правильно говаривала настоятельница в монастыре: порой внешность лишь маска. И эта маска ее погубила. Продолжает губить до сих пор, потому что каждый раз, когда она поднимает на него взгляд, то внутри все переворачивается от болезненного желания прижаться, прикоснуться к колючей от щетины щеке, вдохнуть теплый мужской запах и забыться в страстном поцелуе.
- Как я могу верить в такое порочное создание? - с трудом преодолевая накатившие чувства, спросила Майли.
- Порочное? Я?! - опешил Финист.
- Да, ты! Даже этот мрачный мастер Охотник куда лучше тебя. Он, по крайней мере, заботливый и внимательный. И ведет себя как благородный человек, а не как разбойник с большой дороги, умеющий общаться только с продажными девками!
- Ну, знаешь, я просто не привык лгать и претворяться. Со мной все просто - что видишь, то и получаешь. Неотесанный грубый деревенщина, потерявший дом и превратившийся в нищего бродягу и разбойника - такой я на самом деле. И не говори, что не догадывалась об этом с самого начала. Что же до пороков, то у Охотника их в разы больше моего, даже по нашим скудным староверческим меркам. До встречи с ним я думал, что хуже буквоедов и крючкотворов с голубиных станций в компании Норн быть уже не может. Но этот инспектор… Он же якшается с демонами и ведет себя как они. Затеял какую-то игру, где все мы марионетки и обязаны слепо подчиняться его воле, даже если это приведет на край обрыва.
- Послушай себя! Ты же просто ревнуешь к нему Герду. Вот уж действительно жалкое зрелище.
Оборотень поморщился и громко скрипнул зубами.
- Как тебе угодно, но помяни мое слово, Охотник совсем не тот, каким кажется на первый взгляд. И я сделаю все, чтобы вывести его на чистую воду.
- Смотри, как бы тебя самого не вывели, - съязвила Майли. - Урок закончен? Я свободна?
- Да, - махнул на нее рукой Финист, не в силах больше что-то доказывать, и закрыл глаза, пытаясь восстановить спокойствие.
Полный провал. Ну почему то, что было так легко с Дугавой и Жданом, с ней так невероятно сложно?
Финист поднял голову и заметил, что Майли остановилась посреди лестницы, внимательно глядя на него. Он задумчиво сощурил глаза. Конечно, всегда есть способ сделать девушку сговорчивей, особенно когда она явно дает понять, чего хочет, но… Нет, он уже совершил эту ошибку однажды - не стоит ее повторять. Финист снова повернулся к окну. На улице целитель хлопотал по хозяйству: чистил дорожки от снега, колол дрова, таскал воду в конюшню. Финисту стало совестно от того, что он прохлаждается без дела. Аж руки загудели, требуя, чтоб он занял их работой.