- Это защитит вас от тревожных видений. И вот, - она протянула ему клубок ниток. - Привяжите один конец на входе и потом легко найдете путь обратно. В книжках это всегда срабатывает…
Николя опустил шарф с лица на горло, а нитки швырнул в снег. Девушка потупилась и отступила на шаг.
- Хватит! - рявкнул Охотник. - Это не сказки. Один легкомысленный идиот уже пострадал, потому что думал, что ему море по колено. Это моя работа - рисковать собой и защищать людей от демонов. Моя и только моя. Я справлюсь с ней сам. А ты, будь добра, делай, что сказано: сиди здесь и не путайся под ногами. Ты ничем помочь не сможешь.
Он пошел прочь, не оглядываясь. По щекам Герды катились безудержные слезы. Она присела на корточки и подобрала перепачканный в снегу клубок.
- Если не приду к вечеру, возвращайся домой одна, - донесся до нее голос Охотника. Герда решительно поднялась.
- Если к вечеру вы не вернетесь, я пойду вас искать! - всхлипнув, крикнула в ответ, а потом пошла обратно к лагерю.
***
Едва добравшись до входа в пещеру, Николя раскаялся, что говорил с Гердой так резко. Заглянув в зияющую тьму, он все-таки натянул на нос шарф и запалил факел. Проход оказался довольно широким и прямым, словно рукотворный. Вскоре Николя вышел огромный зал со свисавшими с потолка и росшими из пола каменными сосульками. Сверху капала вода. Странно, что она не замерзала даже в свирепствующие в первый месяц весны морозы. Да и воздух в пещере казался значительно теплей. Если повезет, где-то здесь в тепле и сырости найдутся те самые тролльи грибы. Это было бы чудом.
Охотник огляделся по сторонам. Ничего кроме сосулек и проложенной сквозь них дороги. Николя вздохнул и двинулся дальше. Зал вскоре закончился. Охотник снова попал в коридор, на этот раз более узкий. Идти приходилось, пригибаясь. То тут, то там попадались большие выступы, сквозь которые приходилось протискиваться, выдохнув из груди весь воздух. Когда Николя преодолевал одно из таких мест, пещеру начало шатать. Охотник споткнулся, выронил факел и упал на пол, упредительно выставив вперед руки.
Факел погас. Стало совсем темно. По спине пробежал нехороший холодок. Николя почувствовал, что нос дышит свободно. Значит, шарф размотался во время падения. А что если Герда права и сейчас начнутся видения? В прошлый раз ему не слишком понравились видения в пещере. В пещере очень похожей на эту! Николя выровнял дыхание, стараясь успокоиться, а потом начал шарить руками по полу в поисках факела. Но его нигде не было. Тогда Охотник попытался нащупать стены и подняться, но они тоже пропали, хотя он хорошо помнил, что впереди был узкий коридор. Николя поднялся, упредительно выставив руки над головой, чтобы не удариться об низкий потолок. Но и его тоже не оказалось. Охотник задумался, тщетно пытаясь высмотреть в кромешной тьме хоть какие-нибудь очертания.
Почему он не послушал Герду? Сейчас бы путеводная нить пришлась как нельзя кстати. Николя натянул на нос шарф, глубоко вздохнул и закрыл бесполезные глаза, полностью сосредоточившись на звуках. По крайней мере, они-то здесь должны быть: капание воды с потолка, шорох летучих мышей, хоть что-нибудь. Но тишина оказалась столь же непроницаемой, как и тьма. Делать ничего не оставалась, кроме как возвращаться обратно и начинать сначала. Все равно в темноте ничего не видно, и грибы в том числе, даже если они здесь есть.
Николя набрал в легкие побольше воздуха, мысленно представил себе поляну у входа в пещеру и попытался телепортироваться. Ничего не вышло. То есть совсем ничего. Даже напрячься не получилось, потому что напрягать было нечего. Связь с даром пропала. Совсем. В груди начала нарастать паника, сердце бешено колотилось, больно отдаваясь в висках, по лицу градом катил пот. Николя встал ровно, расправил плечи и снова закрыл глаза, усилием воли убеждая себя, что все в порядке. Он просто наглотался спор, которые вызывают видения, но скоро все вернется в норму.
Краем уха Николя услышал какое-то отдаленное шевеление и распахнул глаза. Вдалеке загорелся странный рыжий огонек, словно от костра. Он двигался, приближался. Николя замер, ожидая, когда можно будет рассмотреть пришельца. Огонек превратился в кота. Огромного кота с горевшей рыжим пламенем шерстью. Животное грациозно пробежало мимо, неся в зубах заячью тушку. Николя удивленно хмыкнул и поспешил следом. Он не мог сказать, что это за зверь и опасен ли, потому что охотничья интуиция пропала вместе с даром, но, по крайней мере, огненная шерсть освещала путь. Кот выбежал к лабиринту из уходивших во тьму каменных колонн, и начал петлять между ними, прокладывая путь к новому тоннелю, за которым следовал еще один зал с колоннами. Из него вел узкий лаз, расположенный в сажени от пола. Кот легко запрыгнул наверх и скрылся. Николя пришлось попотеть, чтобы зацепиться единственной здоровой рукой за край, а потом подтянуться. Он ощущал себя непривычно беспомощным. Все-таки слишком привык полагаться на дар. Ничего, будет урок на будущее.
Николя привалился к стенке, чтобы перевести дыхание от бешенной гонки за котом, которого все-таки упустил. В конце тоннеля снова забрезжил крохотный огонек. На этот раз он никуда не двигался. Охотник пошел вперед, отчетливо слыша, как трещат поленья. Едва ощутимо тянуло дымом. Николя ускорил шаг и вскоре выбрался в новый зал, на этот раз маленький, но чистый, без колонн и сосулек. Посреди него был разложен костер, на котором жарился тот самый заяц. Возле костра на медвежьей шкуре сидел мальчишка. Одет он был странно, совсем не так, как лапландцы. Да и вообще за время своих путешествий по Мидгарду Охотник никогда подобного не видел- кожаные штаны с меховой оторочкой, длинная кожаная куртка и сверху голубой, похожий на те, что носили Защитники паствы, плащ только без капюшона. На ногах мальчишки огромные сапоги, из которых тоже торчал мех. Из-за одежды мальчишка казался в два раза больше, чем был на самом деле. На вид он был ровесник Вожыка.
- Что ты здесь делаешь? - спросил мальчишка, не оборачиваясь.
- Ищу тролльи грибы, - признался Охотник, пытаясь понять, человек это или демон.
- Кто такие тролли?
- Демоны. На голову меньше меня ростом, с серой кожей, могут проклясть, если ты им не понравишься. Зельями балуются, - пустился в пространные объяснения Николя, сам не зная зачем.
- Кто такие демоны? - перебил его мальчишка, все также не отрываясь от костра.
- Эээ… - замялся Николя, не находя достаточно ясного ответа. - Это те, кого порождают червоточины, думаю.
- Червоточины порождают все сущее: небо, землю, воду и огонь; смертных и бессмертных; растения и животных, тебя и меня, - возразил мальчик и впервые взглянул на собеседника. Николя непроизвольно передернул плечами. Ярко-синие глаза смотрели слишком по-взрослому: холодно, мрачно, отрешенно.
- Садись, ты мне нравишься, - пригласил его к костру мальчик. Охотник не решился ослушаться и устроился на лежавшую напротив оленью шкуру.
- А ты сам-то кто и откуда? - Николя почувствовал, что теперь настал его черед задавать вопросы. Мальчик отвернулся.
- Я один. И живу теперь здесь.
Что-то в его словах показалось Охотнику до боли знакомым, всколыхнуло почти забытые детские воспоминания.
- Сбежал из дома? - улыбнувшись, спросил он.
- И не собираюсь возвращаться, - мальчик перевернул зайца, чтобы подрумянился другой бок.
- Поругался с отцом? - улыбка Николя стала шире. Сколько раз он сам вот так сбегал из дома после ссор со строгим родителем?
- Можно и так сказать, - мальчик поднял вторую руку, которая оказалась перевязанной белыми тряпками и, морщась от боли, начал разминать затекшие пальцы. Николя удивленно глянул на собственную безвольную руку на перевязи.
- Он каждый день не устает напоминать мне, какое я для них всех разочарование. Ну и ладно, пусть живут без меня. А я уж сам как-нибудь справлюсь. Я все умею: и охотиться, и рыбу ловить, и костер разводить, и туши свежевать. Все травы, ягоды и грибы знаю. Выживу. Пока тут в этой пещере, а как весна придет, наверх переберусь. Мне там всегда больше нравилось, чем внизу, - поделился своими соображениями мальчик.