– Ты погоди…
– Команди-ир… – взмолился я.
Дожди вроде стихли. Холод остался, и ветер безжалостно гонял по небу рваную облачность, но все-таки – лето!
–…Ну придумай что-нибудь! Ты же все можешь!
– Ладно, – смилостивился Командир, – Есть вариант. Жить, правда, придется на кладбище…
– Где?!
– Я пошутил. А ты что – неужто спужался?
– Да не спужался, чего пужаться-то… и не такое видали. Просто выяснил.
– Т-там, короче, одна нейтральная организация, клерикального толка и характера, у них есть где заночевать пока… Так-то к ним и обычный ход есть, просто если через кладбище пройти – быстрее намного. Там, за Бастионом, – и Командир махнул рукой, – Ну ты должен знать.
– А, это… знаю.
– И еще, – серьезным голосом сказал Командир, – Там наверняка потребуется пара-тройка подвигов, так что будь готов. Да даже и не «наверняка», а точно понадобится!
Я слегка помрачнел:
– Ты знаешь…
– Что? Что тебя смущает? В-вроде по вопросу жизни вечной мы с тобой пришли к согласию?
– Да не в этом дело… Просто… Знаю я этих клерикалов. Ты же в курсе – я не люблю совершать подвиги просто так, подвиги ради подвига, так сказать…
– Тогда ты уедешь домой прямо вечером…
– Пошли. Или слово какое назови волшебное, я сам дойду…
– Завтра жду тебя, часов в пять.
– В Центре?
– Ну а где же!
– И это, Командир… спасибо.
– Д-да о чем ты… и с-смотри там у меня!
В означенный час следующего дня Командир уже дожидался на том же месте.
– Н-ну, к-как дела?
– Да нормально. Можно даже сказать – хорошо. Рассказываю. Слушай, я там Серегу Зайцева встретил… удивительный парень оказался. Так-то все ходил – молчок-молчок, а тут вдруг…
Серега и действительно оказался парень удивительный. Внешностью более всего напоминал если уже и не питомца детской комнаты милиции, то находящегося в ближайшем резерве какой-нибудь организованной преступной группировки – бритая голова, развитая мускулатура верхнего плечевого пояса, выгодна подчеркнутая совсем не по погоде надетой майкой-тельняшкой… и только внимательные, вдумчивые глаза выдавали в Сергее выпускника филфака, работающего над дипломной работой по раннему творчеству Ивана Алексеевича Бунина.
– А я тебе и сразу сказал – нормальный состав. Просто п-присмотреться надо было повнимательнее, получше узнать людей… а не медитировать в одиночестве.
– Короче, наш человек оказался. Взяли мы с ним вечером бутылку портвейна…
Тут я осекся, а Командир демонстративно нахмурил чело и пронзил меня суровым командирским взглядом насквозь, даже показалось, что позади вспыхнула пожухшая листва, как под лучом увеличительного стекла.
– Та-ак… та-ак! Разбираем по порядку! Денег, ты сказал, у тебя нет…
– Это Серега брал! – вывернулся я.
– А, Серега, значит… Вот так, стало быть… был человек как человек, нормальный парень, аспирант филологических наук, умница, скромница. А связался с тобой – и заскользил по наклонной… та-ак. И вы, значит, с ним прямо там, да? Прямо на месте? Ты все-таки рвешься домой…
– Да нет! – я замахал руками, – Не на месте, конечно, не совсем же мы с ним того. Вышли на воздух! В этом и соль, можно сказать, истории. Вот представь себе – вечер, темно уже совсем… остановку эту автобусную, которая прям у кладбища, поздно, но народ какой-то еще стоит, ждет… и тут с кладбища в этот стынущий сумрак выходят две фигуры, обе в тельняшках…
– Вы с Серегой? В нем метр шестьдесят есть хотя бы? Я сперва подумал – школьник вообще!
– Если и есть, то ровно метр шестьдесят. Короче, с кладбища выходят две фигуры. Откупоривают бутылку, пьют из горла, закуривают. Потом ведут высокоумную дискуссию, о литературе вообще, о Сергее Довлатове в частности. Допивают, докуривают. И тихо скрываются обратно, между покосившихся надгробий и крестов…
– Сильное зрелище, – поежившись, признал Командир, – Даже не знаю, с-справился бы я или оцепенел от страха… И, главное – Сергей Довлатов меня добил. Так-то еще куда ни шло и туда-сюда, ну вышли двое с погоста, выпили, поговорили – бывает… но о Довлатове! Хорошо, тут народ не из пугливых.
– Да уж!
– Но вы все-таки поаккуратнее там… со внутренним режимом… Ладно. У меня к тебе сюрприз есть.
– Приятный?
– Я д-других вроде не делаю, – улыбнулся Командир, – Пошли!
И мы пошли. Вот так бы и шагать, вроде и не холодно уже, и подсохло немножко, и ногами весело вздымать шелеству – даже и лететь не надо…
– Т-там, короче, магазин пластиночный закрывается… Вывалили прямо на пол все, что есть, раздают по себестоимости, даже ниже. За копейки, в общем…