Джексон, который внимательно смотрел на американца, словно что-то вспоминая, неожиданно оглянулся назад, зарычал и грозно гавкнул. Долговязый мужчина в одежде бюргера, остановившийся неподалеку от нас и внимательно прислушивавшийся к нашему разговору, пугливо шарахнулся в сторону и даже, как мне показалось, забормотал под нос молитву.
– Вообще-то, отец не разрешает мне знакомиться с незнакомыми людьми на улице, – нравоучительно произнесла я. – А родителей следует слушаться.
– Мисс, я понимаю, что поступаю неприлично и навязчиво, – взмолился Керриган, – но мне очень хотелось бы увидеть вас еще раз.
– Я прогуливаюсь здесь каждый вечер. Не подумайте только, что это приглашение на следующее свидание, – я улыбнулась американцу и строго погрозила ему пальцем.
Подхватив под руку Юлию и незаметно подмигнув Керригану, я с Джексоном направилась в сторону замка. Два «градусника», стоявшие чуть в стороне, двинулись следом за нами.
13 (25) апреля 1801 года.
Российская империя. Санкт-Петербург.
Капитан ФСБ Старых Андрей Петрович.
РССН УФСБ по Санкт-Петербургу
и Ленинградской области «Град»
– Скажи, Андрей, а почему тебя называют Копом? – поинтересовалась фельдшерица Ольга, которая, после отбытия в Ревель доктора и водилы «скорой», осталась в Питере в качестве начальника нашей импровизированной «медсанчасти».
– Тут все просто. Срочную я служил в «Голубой дивизии»16. Потому-то наши остряки и дали мне прозвище Коп. Как ты помнишь, так в Штатах по-простонародному называют полицейских.
– Ага, понятно, – кивнула Ольга, одеваясь на ходу и собирая свой дежурный саквояж. Минут десять назад к нам в Кордегардию пришел мужичок, который, запинаясь и всхлипывая, стал объяснять, что у него жена вздумала рожать, и что-то там у нее пошло не так.
К нашей фельдшерице, которая, как оказалось, неплохо разбиралась во всех этих деликатных женских делах, уже не первый раз приходили местные жители. Ольга успела прославиться в округе как самая умелая и знающая повивальная бабка. Хотя какая она «бабка» – молодая и симпатичная. Мне она, во всяком случае, нравится.
По приказу подполковника Михайлова, ни один из нас не имел права в одиночку выходить за пределы Кордегардии. В общем-то это он правильно приказал – мы тут уже многим успели наступить на больные мозоли, и потому кое-кому очень хотелось познакомиться с нами поближе. Ольгу в ее вояжах всегда сопровождал кто-нибудь с оружием и рацией. Сегодня моя очередь быть ее «кавалером». Что ж, я очень даже не против этого.
Идти нам было недалеко – на Кирочную улицу. Но мы подождали, пока кучер придворного ведомства запряжет для нас пароконный возок. Бог его знает, сколько нам придется проторчать в доме у роженицы. Процедура сия бывает весьма долгой. Ведь на легкие роды Ольгу обычно не зовут.
Пусть «товарищи ученые, доценты с кандидатами» и говорят, что предчувствия и тайные флюиды – это все выдумки буржуазных мистиков и мракобесов. Но вот только с самого начала мне почему-то не понравился ни мужичок – супруг роженицы, ни дом, в котором он жил. Почему – не могу сказать, но при виде этого мрачного здания, расположенного рядом с лютеранской кирхой, по спине у меня прошла дрожь – признак того, что моя «чуйка» забила тревогу.
Я поправил кобуру с «Грачом»17, прикрытую плащом. Может быть, я и зря запаниковал, но, как говорится, береженого и Бог бережет…
То, что нас заманили в ловушку, я понял сразу, лишь только мы перешагнули порог квартиры, где якобы исстрадалась бедняга-роженица. Вместо нее нас там ждали три мрачные личности с пистолетами и кинжалами в руках.
«Ага, – подумал я, – вечер перестает быть томным. Жаль только Ольгу – эти сволочи наверняка будут первой допрашивать ее, надеясь на то, что женщина быстрее сломается…»
– Ну что, господа, – произнес старший этой троицы. – Вы, наверное, уже поняли, что вам надлежит вести себя смирно и не делать попыток оказать сопротивление.
– Кто вы такие и что вам надо? – спросил я, внимательно оглядывая стоящих передо мной головорезов.
То, что это именно головорезы, готовые без колебаний прикончить нас, у меня не было никаких сомнений. Кстати, по скрипу половиц я понял, что сзади меня стоит еще один человек. Плотненько они, однако, меня взяли, что называется, в коробочку.
– Мсье, а вам не все ли равно, – ухмыльнулся старший, – главное то, что вы и ваша дама в наших руках. Сейчас вы поедете с нами туда, куда мы скажем, и где с вами будут беседовать весьма уважаемые люди.
16
ВЧ-5402, дислоцируемая на Измайловском проспекте Северной столицы, получила это прозвище за цвет мундиров военнослужащих. Она принадлежала к СМЧМ – специальным моторизированным частям милиции, и службу в ней несли солдаты и сержанты-срочники.