Когда Надя ушла, Молоканов шумно вздохнул и пожаловался:
— Я-то Ганьку ругал. Тот хоть в «Маяк» может податься. А куда прикажете мне от вас бежать?
— Выдюжите! — улыбнулся Романов...
Непроизвольно выплыло еще одно воспоминание. Бригадир Дятлов выдавал замуж дочь, свадьбу завернул чуть ли не на два села. Попали на нее Романов и Морозова. К этому времени они уже хорошо пригляделись друг к другу, встречались часто. Иногда Иван Васильевич приглашал Надю в кино, это когда приезжала передвижка. Ловил на себе ее пристальный и чуточку насмешливый взгляд рыжих, прямо-таки огненных глаз. Насмешливость и смущала, удерживала от ухаживания, хотя Надя ему нравилась.
На свадьбе сидели в разных концах стола, изредка переглядывались. Потом Надя подошла к нему с рюмкой и спросила:
— Можно с вами чокнуться?
Он вскочил, поспешно взял свою рюмку и протянул, чтобы чокнуться. Надя мило, но настойчиво отклонилась, упрямо поведя головой:
— Не-е-ет, я хочу на брудершафт!
Иван Васильевич глянул на застолье. Оно было еще не слишком пьяное, но уже неуправляемое, когда каждый стремится выговориться, ища себе слушателя. Романов весело подмигнул Наде. Они сплели руки, выпили, и Надя поцеловала его в губы, трепетно и крепко. Он ощутил на своих губах теплую волнительную солоноватость ее губ и был счастлив...
А сегодня Надежда Андреевна сразу обратилась к нему на «ты», давая понять, что ничего не забыла.
Иван Васильевич выгладил брюки, побрился, хотя брился и утром, но щетина росла у него быстро. Да еще наполовину седая. Надел свежую рубашку. Покрутился возле зеркала, осуждая самого себя — на свиданье собрался, кавалер! Сердце с ритма сбилось, волновался, будто юноша.
Романов поднялся на площадку ресторана. Надежда Андреевна не заставила себя ждать. Спешила радостная, улыбающаяся, совсем иная, чем была на лекции: в сиреневом кримпленовом платье, аккуратно облегающем полноватую, но еще привлекательную фигуру. В туфлях на высокой платформе. Валик распущен, и волосы волнисто спадали на плечи. Иван Васильевич осторожно, чего-то опасаясь, взял ее за локоть. Облюбовали столик в дальнем углу у окна, задернутого тяжелой складчатой гардиной. Сюда глуше доносился гром оркестра.
Она сказала, протягивая меню:
— Пожалуйста, распоряжайся. Что выберешь, то и ладно.
— Коль такое доверие!
— Будем считать, что я сегодня у тебя в гостях.
— Я и сам-то здесь на квартире!
— Я все же издалека, а ты, по сути, дома. Только прошу: не заказывай водки. А от коньяка не откажусь.
Иван Васильевич заказал. Официантка убежала исполнять заказ. Морозова поглядела на него с улыбкой, смущая, и призналась:
— Не то, чтобы постарел... Просто стал старше. Седины много. А выглядишь солидно, я бы сказала, благородно. Расскажи, как живешь?
— Помаленьку. Кручусь с утра до вечера.
— И большой у тебя совхоз?
— Ты же помнишь колхоз имени Сталина да еще два соседних — «Маяк» и «Искру»?
— Еще бы! — улыбнулась Морозова.
— Это и есть мой нынешний совхоз.
— Солидно. Чуть не полрайона. Как экономически?
— Идем с прибылью. Но неувязок больше, чем прибыли. Особенно подсекли нас последние два засушливых года. В дым все выгорело. Половину дойного стада отправили в другие районы. Но это, как говорится, от бога. Самые-то главные неувязки, к сожалению, сами плодим. Вот Луговой призывал не терять перспективы, очень правильно призывал. А перспектива — это ведь планирование. А тут пока еще проблем! Порядка нет. То дают один план, но начинают его перекраивать. Чехарда и только. Они там, в Министерстве, по-моему, забыли, как землей пахнет. Ходят по асфальту и утонули в бумагах-сводках.
— Не суди строго, Иван Васильевич, — мягко возразила Морозова. — Это все не так просто, как иногда кажется. Но ты прав в одном: тебе нужно, чтобы план был четким, с учетом реальных твоих возможностей. А в том, Министерство ли виновато в неурядицах или планирующие органы, вопрос довольно сложный. Подчас это — местная проблема, ее спокойно можно решить на уровне областных организаций. И знаешь? Давай не будем о деле?
— Утверждено! — весело согласился Романов... — И ведь что любопытно — у нас с тобой точки зрения тут совпали!
— Как хорошо, если бы так было раньше. Да-а... А ты меня хотя бы изредка вспоминал?
Он ответил не сразу. Прежде всего, несколько укололо ее замечание — раньше не всегда они ладили. Что она имела в виду? А потом сказать, что думал о ней часто, это было бы неправдой. И все же кое-когда вспоминал, так, невзначай, мимоходом, без особого волнения.
— Не часто.