Королева подавила вздох. Сегодня, несомненно, ярл вновь попытается зачать наследника. Пьяный, грубоватый и неласковый, он заставлял Рагнейд молча терпеть его объятия, поскольку выбора у той не было. Впрочем, королева знала, что может быть и по-другому, что женщине зачастую нравятся мужские ласки. О том говорили ее сестры, когда она еще жила в отчем доме, шептались служанки и девушки при дворе. Глаза их блестели, когда они рассказывали о своих возлюбленных… Но Эрлинг не был близок сердцу Рагнейд, да и не старался – у правителей есть дела поважнее. А сама Рагнейд никогда не заблуждалась относительно собственной внешности – высокая, подобно мужчине; сильная и широкоплечая, с крупными чертами лица и волевым подбородком – она, несомненно, производила впечатление властной правительницы. Но были ли красива, как женщина, другой вопрос.
Некая симпатия в ней, все же, была – синие глаза, добрая улыбка, да и, несмотря на внушительность, фигура ее все же была женственной. Но Рагнейд не считала себя красивой, да это ее и не волновало. За неимением собственных детей королева дарила заботу своим подданных, всем, кто нуждался в ней и ее помощи, поэтому ее любили и почитали.
Обычно это радовало ее и дарило душе покой, но нынешним вечером Рагнейд не было весело. Она улыбалась и кивала, но глаза ее оставались печальны.
В очередной раз обведя взглядом зал и пирующих дружинников, королева вдруг перехватила взор одного из них. Вестар, темноволосый лучник, тоже вернулся с севера, где уничтожали драугров. Высокий ростом, должно быть, выше самой Рагнейд, стройный и ловкий, он был не похож на северянина – блестящие темные волосы, волной спадавшие на его плечи, тонкие черты лица, глубоко посаженные карие глаза. Он напоминал Рагнейд смуглого купца с юга, которого она видела однажды, и ничуть не походил на других северян, в большинстве своем могучих и светловолосых.
Осушив рог одним глотком, воин утер губы тыльной стороной ладони, все так же не сводя с королевы глаз, и неожиданно улыбнулся. Словно украдкой, уголком тонких губ, но улыбка эта предназначалась именно Рагнейд.
Королева растерялась. Любому другому воину из тех, что пировали здесь, она бы улыбнулась в ответ, нисколько не сомневаясь, но теперь ее губы отчего-то словно онемели. Было во взгляде молодого лучника нечто такое, что заставило щеки Рагнейд заалеть. Прежде ни один мужчина не смотрел на нее так, даже супруг.
Опустив глаза, королева продолжила изучать гравировку своего кубка, но на сей раз мысли ее путались, то и дело возвращаясь к Вестару. Рагнейд рассердилась на себя за эту непростительную слабость – что за глупости, в самом деле? Мало ли, кто и как на нее смотрит. Она – правительница этого края, и не должна забывать об этом.
Выпрямившись, королева решительно обвела взглядом зал и… заметила, что Вестар снова глядел на нее, ничуть не таясь. Рагнейд предположила, что тому что-то нужно от нее – в самом деле, зачем еще он бы стал на нее смотреть? И, как назло, королева вспомнила – Вестар часто на нее смотрел и прежде, просто она не придавала этому значения.
Оглянувшись на супруга, она увидела, как тот в компании двух дружинников весело распивает медовуху на другом конце зала. Отсутствие Эрлинга придало ей решимости, и, подозвав слугу, она приказала ему позвать к ней Вестара.
Небольшой королевский стол был по главе пиршества, но сейчас Рагнейд сидела за ним одна, остальные столы стояли чуть поодаль. Вокруг сновали служанки с блюдами и мальчишки с питьем, неподалеку сказители под аккомпанемент струнных музыкальных инструментов слагали хвалебные песни в честь победителей, и все внимание окружающих было приковано к ним. В полутьме и всеобщей кутерьме было сложно что-то разглядеть. Поэтому когда Вестар вынырнул из толпы и, гибко поклонившись, опустился на скамью рядом с ее резным деревянным креслом, никто не заметил этого.
Он действительно превосходил ее ростом – молодой воин сидел на низкой скамье, но Рагнейд все равно смотрела на него снизу вверх. Для нее это стало неожиданностью – обычно она оказывалась выше большинства людей, в том числе и мужчин.
- Вы приказали меня позвать, моя королева? – молвил Вестар. Его голос был глубоким и таким насыщенным, что, казалось, можно коснуться его пальцами. Темные глаза лучника по-прежнему буравили взглядом Рагнейд, и та вдруг пожалела о своем решении пригласить его к своему столу.
Но нельзя показывать своей слабости. Усилием воли подавив странное смущение, королева смело – как ей казалось – встретила взгляд воина и ответила: